– подло!
– Что именно?
– Ты не имел права за мной подсматривать! Я ведь почти голая!
– Прости! Нужно было сразу дать пинка по твоей толстой попе?
– И совсем она не толстая!
– А какая же?
– Красивая!
Щурит на меня каштановые глаза…
Мы пьем на кухне чай.
– Был у Варшавского.
У Вики изумленное лицо.
– Ты шпионишь за мной?!
– Ты не поверишь, дорогая, – говорю я, – но иногда я захожу в издательство по своим делам, а не только для того, чтобы узнать, как ты льешь горячий чай на штаны сотрудников. Ты знаешь, что Игумнов уволил этого несчастного?
– Ничего, – мстительно произносит Вика, – не будет трогать меня сзади за мочку уха.
– Вика! – укоризненно говорю я. – Бедного парня уволили только за то, что он трогал тебя за мочку уха?
Она наклоняется ко мне через стол.
– Это моя самая эрогенная зона, чтобы ты знал. И он, скотина, это понял.
– Ну ладно, – равнодушно говорю я, – но Игумнов-то чего так возбудился?
– Ясен пень, – таким же равнодушным тоном отвечает она. – Потому что Игумнов влюблен в меня по уши.
– Скажи, есть на свете мужчины, которые в тебя влюблены, но хотя бы не по уши? Или совсем не влюблены?
– К сожалению, есть один… – вздыхает Вика.
– Кто же этот бесчувственный идиот?
– Это ты!
– Ну разумеется…
– Как тебе наш Пингвин Пингвиныч?
– Неглуп и добряк. Лестно отзывался о тебе как о профи. При этом разрешает поработать у меня секретарем.
– Щедро с его стороны. Но я еще подумаю…
– Куда ты денешься? В общежитие? К горячим кавказским парням?
– О-о! – смеется Вика. – А ты ревнивый, папик!
– Не смей называть меня папиком! – свирепею я. – Папики содержат молодых дурочек за постель, а ты не берешь у меня ни копейки. Кстати, на какие деньги ты покупаешь себе одежду?
– О-о! – смеется Вика. – На что только не пойдет девушка из бедной семьи, чтобы женить на себе богатого мужчину.
– Мужчина – это я?
– Серьезный вопрос, – задумчиво произносит она, – но я еще не нашла на него окончательного ответа.
Сегодня один – ноль в ее пользу.
– Знаешь, – почти не шутя говорю я, – когда- нибудь я убью тебя, но суд меня оправдает.
– Это почему?
– Он сочтет это допустимой мерой самообороны.
Между тем мой ежедневный кошмар продолжается. Он начался месяц назад, потом расскажу – по какой причине. Мы с Викой вслух читаем любовные романы. В роли чтеца-декламатора выступаю я, по ходу чтения высказывая свои замечания. Вика заносит их в свой блокнотик в розовой
