таких же «подсадных красавчиков» стоило. Ох как стоило.
Сам Романов подстраховался бы, почему он думает о противнике плохо?
Итак, девушки и красавцы – раз.
Артефакты – два.
Милонег – три.
Уже есть где копать. И Романов с удовольствием во всем этом покопается. А еще есть княжна Горская. Второе покушение за два дня – уметь надо. Интересно, кому она так мешает?
Обязательно разберемся!
Романов еще раз пробежал пальцами по клавишам и медленно опустил крышку рояля. Работа…
Какое же замечательное слово, если она – любимая.
Глава 4
Прощай, Москва, у нас свои печали…
Четыре дня я просидела дома.
А куда мне было ходить? И главное – зачем?
Модистка приехала на дом, платье мы обсудили, куафер тоже обещал приехать на дом. Украшения мне Храмов подарил, шикарные сапфиры в золоте, а еще супруг мне достал то, что ценнее всяких побрякушек.
Книги!
Да, вот это у меня и раньше было. Мужчины мне никогда не дарили драгоценности, понимая, что счастливого визга не будет. А вот справочники могли его вызвать, равно как и прилив благодарности. И не надо думать про дешевых девушек! Вы знаете, сколько может стоить качественный справочник? Ей-ей, иные золотые побрякушки по весу дешевле выйдут!
Так что я сидела и читала про магию земли. С огромным удовольствием. Разбиралась в основных принципах построения заклинаний. Что самое смешное, больше всего учебник по магии земли был похож на смесь трех наук.
Агрохимия, ботаника и геометрия.
Откуда последняя?
А вот оттуда. Заклинание надо не просто произнести, его надо составить, рассчитать, начертить схему – видимо, это одна из причин, по которой женщин считают неспособными к магии. Кто ж дамам высшую математику преподает?
А для меня, изучавшей в школе и геометрию, и тригонометрию, и даже интегралы поймавшей за хвост, все эти «сложные» формулы были детскими игрушками.
Арина с ужасом смотрела на учебники, но даже прикоснуться лишний раз не решалась.
Я задумалась об изобретении транспортира. А еще логарифмической линейки. Это очень полезное приспособление, кто пользовался, тот помнит. И я решила посоветоваться с Храмовым.
Сергей Никодимович заинтересовался.
Как оказалось, своего Маннгейма здесь не родилось, а если и появлялся кто-то, то быстро сливался. Другой мир, другое мышление. Деламейн и Биссакер были, и даже что-то запатентовали, но широкого распространения их линейки не получили.[6] А моя…
Тот, кто считал с ее помощью логарифмы, никогда не забудет ни вид линейки, ни какие там деления. Это не калькулятор, где ты в кнопочки тыкаешь, и черт его знает, что в электронных мозгах происходит. Мы за подобную «технику» мигом вылетали из класса и получали двойку в журнал. Математичка у нас была… брр!
С другой стороны, сколько лет после школы прошло, а линейку я помню
Смотрите историю изобретения логарифмической линейки. (
