сзади! Но скоро, вновь будет висеть и повиснет опять! На «своем» законном и «излюбленном» месте. В кои-то веки вернулась. В «которые», точнее и снова.
– Ай-яй-яй! Ну, ничего… У всего есть своя «цена» и всем воздастся по заслугам! Тебе ли не знать…
Отшвырнув «томик мертвой души» в сторону серого кожаного пассажирского сиденья рядом. Он перестроился в крайний ряд. И начал съезжать на подземную парковку. Открыв серую металлическую дверь с небольшого серого пластикового пульта дистанционного управления. Чтобы оказаться в самом ее конце и занять свое «коронное» место. В самом дальнем углу от въезда и выезда. Почти у лифта дома, в котором жил. И в который вернулся. В этот раз, надеясь на «подольше». И не надеясь, так и есть. Ведь другие, как раз, явно надеются на «обратное». А он не привык соответствовать ни чьим ожиданиям.
Темно-синяя высотка из стекла с тонким металлическим каркасом, отделяющим окна «костяком», «поглотила» его в себя. Пропуская в глубокое темное помещение. Уводя все дальше и дальше от всевозможных глаз. И встречая его своим «глазом». Своими серыми металлическими глазами-камерами. Неотрывно следя за ним своими черными «окулярами» на всем пути до «цели». Серый бетонный пол «подземки» встретил его машину шуршанием шин. И легким проминанием и потрескиванием под тяжестью корпуса. Стены же, в цвет его, с белой полосой, уходящей и сливающейся с натяжным потолком, «откликнулись» белыми фонарями. С датчиками, реагирующими на движение.
– С возвращением домой, милая! – притормозил он и сразу покинул серый кожаный салон. Закрывая дверь с громкого хлопка и любуясь своей серой матовой «красавицей». Последней моделью BMW и в свете ламп, словно «софитов».
Пробежав взглядом по себе. Своему отражению в тонированных черных окнах. Он оправил руками полы белой футболки. За дорогу «свернувшуюся» на нем «гармошкой». И «топорщившуюся» во все стороны не там, где надо. Как и «обтянувшую» не в тех местах. Оттянув ее обратно вниз и прикрыв ей штаны.
Он всегда был критичен к себе. Порой, даже излишне. При своей достойной физической форме, как и «подготовке». Но и находясь в вечном поиске «идеала». И «идеального понимания себя», как «вида». Он не останавливался ни перед чем. Тем более, на «достигнутом». Вот, только «статус» демона, никак не мог ему помочь ни прибавить, ни отбавить «кубиков» пресса. К имеющимся, и от имеющихся, шести. Что было «знатным упущением», как по нему и не «доработкой». Как и не до конца подтянутые мышцы ног. Казалось, улучившие всю возможную худобу черных джинс-дудочек в обтяг.
Пару раз присев в них, и растянув ткань, он попрыгал на месте. Дабы размять заодно и стопы. Затекшие в темно-коричневых кроссовках. И уже бы наверняка сопревшие. Если бы не его способность, а точнее «не способность», не чувствовать температуры окружающего мира. Они никак не влияли на его «собственную», имеющуюся «стабильной» и «стандартной». Больше, для «проформы». Отсутствие «отличий» и «различий», как таковых. Как и у всех «обращенных» ангелов и демонов.
