беременности.
– Пройдемте в комнату для в ночи живущих, – девушка махнула, предлагая следовать за ней, и зашагала по коридору слева от стойки. Остановилась на миг у дубовой двери и вошла. Помещение освещалось свечами, а воздух был напоен запахом воска и дерева с едва различимыми ароматами из кухни. Светлые стены были покрыты темными деревянными панелями. Остальное пространство занимали – мечи, кинжалы, секиры, щиты и картины в рамах от местных умельцев. Три круглых стола с резной ножкой, оканчивающейся когтистой треногой занимали большую часть комнаты. Удобные стулья с резными подлокотниками и высокой спинкой стояли у каждого столика. Большой камин разгонял холод, а две больших люстры со свечами, освещали пространство в центре комнаты. Никаких окон. Никакого дневного света.
Наконец избавившись от полога, капюшона и маски, я вздохнул полной грудью. Дориан дернул капюшон, уже привычным движением, стягивая его с рогов.
– Милорд! – женщина растянула губы в счастливой улыбке. Засияла чистыми эмоциями радости и благодарности. – Вы вернулись! Вас так долго не было! Отец был бы рад вновь принимать вас в нашей таверне.
– Люси́ль? – я внимательно присмотрелся к женщине: васильковые глаза, густые пшеничные волосы, чуть темнее, чем у девочки, что помнил.
– К вашим услугам, – хозяйка таверны прижала руку к сердцу.
– Бра́йан?
– Отец умер три года назад,– Люсиль грустно улыбнулась. – Ушел вслед за матерью.
– Тебя никто не обижает, Люсиль? – я прикоснулся к плечу женщины.
– Вы создали спокойное место и все, кто страдал или устал, благодарны вам, – женщина улыбнулась, теребя передник. – Изредка приезжие, выпив лишнего, буянят, но стража быстро их усмиряет. Я знаю, что где-то там, за горами и морем, бушует война, и я рада, что мой ребенок родится и вырастет тут, в покое и достатке. За это я благодарна вам больше всего. И видеть вас живым, благо для нас всех.
Я кивнул, отпуская плечо женщины.
“Ее слова греют мне душу и режут сердце. Значит, слухи о моем исчезновении все же появились. А это означает, что приход волков только начало, а я вновь покидаю земли”.
Я отодвинул стул и устало сел за стол. Сейчас годы жизни навалились на меня всем своим бесчисленным весом. Круговорот смертей стал сводить с ума. Из года в год, смерть забирает людей вокруг меня. И чувство, что я застрял в одной временной точке все не проходило. Мир меняется, люди меняются – рождаются, растут и умирают. И так год за годом, в сплошном потоке жизни и смерти. И только я был неизменен. Стою в этом круговороте, перед зверем, что зовут Смерть, раскрывшим пасть, чтобы проглотить меня, и забывшем о моем существовании. И это чувство, что я лишен следующей жизни, выброшен из океана на берег умирать, убивает меня медленно и неизбежно. Бесстрастно.
Мои тонкие пальцы в черной перчатке были переплетены в замок на темном дереве стола. Ровное пламя свечи
