взмолился Антонов.
– Иными словами, мы рассчитывали исправить существующее суеверное течение, но в результате неизбежной непредсказуемости взаимодействий вместо этого образовалось два конкурирующих течения. Хотя одно и являлось родоначальником другого.
– Это значит «религиозные войны»! – воскликнул журналист.
– В плюсе всё же оказалось то, что новое течение принималось лучше особями с более многочисленными и разносторонними взаимодействиями объектов мышления, – невозмутимо продолжила доктор Джефферсон, – и потому оно укрепилось и оказало значительное и, в общем, благотворное влияние на весь дальнейший ход симуляции.
Прозрачный широкий браслет на запястье Эллен завибрировал. Она тряхнула рукой, и на графеновом экране побежали строчки – сообщение от Пателя.
Доктор Джефферсон поднялась. На её челе появилось облачко, указывающее либо на досаду, либо на озабоченность.
– К сожалению, я должна прервать нашу увлекательную беседу, господин Антонов, – Эллен протянула ему руку. – Долг зовёт.
Антонов вежливо поднялся вместе с ней. Пожимая Эллен руку, он задержал её в своей:
– Доктор Патель обещал мне экскурсию по лаборатории… – сказал журналист настойчиво.
– Может быть, в другой раз. – Она почти выдернула руку.
Браслет завибрировал снова: «Захвати Антонова с собой», – добавил к своей предыдущей просьбе Патель.
Эллен посмотрела на Антонова, как собака смотрит на консервную банку, привязанную к её хвосту, и процедила сквозь сжатые зубы:
– Пойдёмте…
Пройдя через несколько дверей, запертых электронными ДНК-замками, Эллен ввела Антонова в просторное светлое помещение, заполненное рабочими стендами, прозрачными экранами всех вообразимых размеров, процессинговыми шкафами и стеллажами вертикальных мемристорных накопителей. Между всем этим организованным хаосом сновали заурядно выглядящие люди. Никаких белых халатов, сверкающих молний в стеклянных сосудах и хитроумных приспособлений в руках.
– Это то, что обеспечивает существование Симуленной? – с благоговением спросил Антонов, оглядывая электронику.
– Это только часть, – ответила она отрывисто и добавила: – Стойте здесь и ничего не трогайте.
Взглядом она отыскала Пателя, ведшего торопливую беседу с одним из старших сотрудников. Эллен не стала тратить время на условности.
– За каким лядом, Раджеш, потребовалось приглашать сюда этого липкого типа? – Она энергично ткнула пальцем туда, где, озираясь, стоял Антонов. – Тем более в такой важный момент!
От её внезапного натиска собеседник Пателя непроизвольно отступил назад, а потом и вовсе отошёл к своему рабочему месту. Сам Раджеш, привыкший к ревностному отношению Эллен к работе, не смутился. Он выслушал её, невинно хлопая глазами, затем взял её за локоть и доверительно произнёс:
– Из всего можно извлечь пользу.
