анализировать материалы будет моя группа. Причём, я гарантирую, что мы найдём именно то, что тебе нужно…
Талызин молчал, и Вершинин добавил, значительно посмотрев ему в глаза:
– У меня есть об этом оперативная информация.
– Договорились! – решительно сказал Талызин и протянул руку Вершинину, который её пожал нарочито вяло, как бы нехотя.
– Санкцию на обыск, если хочешь, я помогу тебе получить. Сегодня пришлю проект письма, и ты на нём получишь визу у Еголина и у Калязина – он тоже подпишет, так как в курсе моей информации. И готовь ночной наезд…
В это время они уже приближались к чёрно-синему застеклённому терминалу Домодедова, и Вершинин подумал, что это здание напоминает ему «головастика» Антонова. Издали этот чёрный овал терминала казался небольшим, потому что сравнительный размер его нельзя было угадать, но почему-то, чем ближе ты к нему подъезжал и чем выше он вырастал, тем мельче делались машинки у его подножия, похожие на мелких жучков рядом с чуть более крупными червячками автобусов. Всё это копошилось внизу блестящего фасада, который отнюдь уже не выглядел маленьким и вырастал всё больше.
Настоящих дел в аэропорту у Вершинина не было, хотя он договорился о встрече с одним человеком из диспетчерской службы и ещё с одним из радиоузла. Их должен был вызвать в свой кабинет замдиректора аэровокзала по безопасности. В том же кабинете ждали и Талызина, но он сказал, что зайдёт позже.
Припарковав машину, они ещё посидели в ней с четверть часа, обговаривая детали предстоящего ночного обыска. Потом окончательно ударили по рукам, и все трое вышли из машины. Шли к терминалу, и Вершинин невольно залюбовался его азиатским каким-то, роскошным чёрным фасадом, как бы высокомерно взирающим сверху вниз на мешанину из машин, людей, чемоданов, тележек…
Войдя внутрь, они с Талызиным расстались, и Вершинин, поднимаясь вверх на эскалаторе, потом на лифте, пытался вспомнить, когда он сам летал отсюда последний раз. Давненько уже…
В верхнем, административном этаже царила тишина и относительная малолюдность, хотя иногда накрывал шум от садящегося или взлетающего самолёта.
Они нашли нужный им кабинет и встретились с нужными людьми, которые, как и ожидал Вершинин, завалили их кучей технической информации, а вернее, намёками на то, что, дескать, техника связи так ушла вперёд, что лишь сугубый специалист теперь может играть какую-то роль.
Вершинин процитировал им в ответ из учебника следователя, глубокомысленный пассаж о том, что следователь должен иметь широкие познания в разных областях человеческой деятельности, хотя приоритетным остаётся знание о самом человеке.
– Бухгалтерами нам многим пришлось стать, иначе в финансовых аферах не разберёшься, а вот в радиосвязи…
– Я кое-что понимаю в радиосвязи, – сказал Мнацаканян. – Хотя, конечно, специалисты…
– А почему, кстати, Антонов пошёл в радиосвязь? – перебил его Вершинин, который не скрывал от своих собеседников, что его интересуют именно фирмы
