не напоминал того лихого программиста из спецотдела полиции, что угнал из участка самоходник днем ранее. Мона Лиза стояла точно в таком же халате, и цвет его отлично гармонировал с чуть более темным металликом стен завода. Филиал, в котором они беседовали, относился к исследовательскому, и доступ посторонним лицам сюда был закрыт. Но никто из них и не был посторонним.
– На данный момент это единственное место, где его не ищут, и мы можем быть в безопасности. В городе не так много мест с нужным нам оборудованием.
– Нам?! Мона Лиза, ты хочешь, чтобы я рисковал своим положением, статусом и жизнью ради нелегальных медицинских экспериментов?! То, что я сделал в участке – это уже статья.
– Не напомнишь какая? – решительно прервала его гневный шепот девушка. – Мы тут все под статьями ходим с момента, как ввязались во всё это – начиная с третьего контейнера, в разморозке которого участвовали оба. Нужно провести замену носителя для его ядра, и мы исчезнем. Я могу ассистировать тебе, Хейч многому меня научил.
– Мона, это человеческий мозг, а не обычное созданное ядро! Он уязвим ко всему. Его даже не извлечь просто так. И капсулы! Ему нужно определенное питание, а андроид… Когда он вообще проходил техосмотр? Да он прогнить мог изнутри!
Они переговаривались, напряженно споря, стоя за стеклянной стеной, отделявшей их от парковки научного центра.
– Ахилл, я не знаю, понимает ли он нас до конца, но он хочет попытаться, а у нас есть возможность ему помочь.
– И пойти тем самым против политики нашего работодателя, – добавил Ахилл.
– С которой мы оба не согласны, – согласилась Мона. – Это будет попыткой исправить преступление. Джонатан хотел этого.
Ахилл нахмурился, но промолчал. Он помнил, какую Мону Лизу разморозили и через что ей пришлось пройти. На тот момент доктор Хейч работал по контракту в разных местах и счел для себя интересным внедрение высокотехнологичных и синхронизирующихся с телом человека протезов, а Мона Лиза стала его первой подопытной. На контейнере, в котором ее подняли, был скол, и разве что фамилию удалось различить. Имя дал ей Хейч, найдя что-то общее у нее с хранящейся в базах данных фотографией картины – затопленного шедевра прошлого.
– Просто не думай, что он человек. Он перестал им быть, – добавила она к сказанному.
***
Спустя четверть часа Мона Лиза сидела за рулем небольшой машины, габариты которой позволяли перемещаться по коридорам и залам завода, а сбоку от нее сидел Ахилл, удерживая на коленях закрытую коробку с ядром Ночного Бродяги. Ядро защищалось капсулой, через которую к нему поступало питание. Позади пассажиров располагался открытый багажник, где, накрытый плащом, лежал сложенный андроид.
– Пилот отключен от транспортника, как думаешь, он слышит нас? – спросила Мона, въезжая за поворот в коридор, заканчивающийся лабораторией.
