всего пара человек. Пожилая дама выбирала себе шапку и бомбардировала вопросами высокую консультантку какая ей больше идет: красная, как вино или синяя, как небо (я не шучу, она так и сказала), да молодая семья с сыном лет семи, выбиравшая тому футболки.
Остальные четыре консультантки стояли возле прилавка, косо поглядывая на меня. Я не удивлялся, но все эти любопытные взгляды порядком раздражали. Даже в девяностые таких фриков не встретишь.
Киззи потащила меня к отделу с толстовками и сразу выхватила одну темно—синюю, больше похожую на свитер.
– Как тебе такая? – спросила она.
Хуже всего то, что прямо на груди был нарисован нелепый «Мазерати», а под ним набор каких—то цифр. Я что, похож на таксиста?
– Во—первых, рисунок ужасный, – я ощупал ткань. – А, во—вторых, она же совсем тонкая. Насколько я знаю толстовки должны греть.
– Толстовки должны греть, – передразнила меня Киззи, но все—таки повесила ее на место и принялась искать что—то другое, отодвигая те, что не подходили. Она достала красную толстовку, которая уже выглядела лучше предыдущей, но:
– Слишком яркая, – решил я.
Киззи взяла соседнюю и наставила на меня.
– Эта мне велика.
Она нахмурилась, вешая еще одну отвергнутую толстовку на вешалку. Взяла следующую, кислотно—желтую.
– А эта?
– Серьезно? Она же желтая.
Киззи тяжело вздохнула, закатив глаза.
– Тебе хоть что-нибудь нравится? – проворчала она, возвращая желтый кошмар назад.
– Да. Мои брюки и рубашка.
– Хорошо, я буду искать.
Я улыбнулся. Мне нравилось злить ее. Я не столько хотел подобрать себе толстовку, сколько подольше побыть обычным, подольше не возвращаться в четыре стены Кровавого Дома. Не моя вина, что девяносто процентов товара – просто бесполезный мусор. Мне хотелось побесить Киззи, потому что я заметил, что она не может долго злиться. Меня это почему—то ужасно веселило. На какое—то время я забыл, что был рожден Принцем Тьмы, а фамилия моего отца способна выбить землю из—под ног самого бесстрашного.
– А как тебе эта? – вывел меня из задумчивости голос Киззи.
Она с трудом достала плотную серую толстовку без рисунков с карманом на животе. Она была мягкой, приятной вид и стоила чертову уйму денег.
– Мне нравится, – я зачесал волосы назад. Ладони почему—то вспотели. – Но цена кусается. У меня нет с собой столько.
Вообще—то, у меня вообще не должно было быть денег. Отец не выдает карманные расходы, потому что я из Кровавого Дома выходу реже, чем на Землю падают крупные метеориты. Но у меня есть кое—какие накопления на случай… ну да, как раз случай незапланированного не-свидания.
– О деньгах не думай, – пафосно махнула рукой девушка, хулигански улыбнувшись. Внутри у меня все подпрыгнуло, но я смог выдавить из себя недоумение. Заметив это, Киззи
