стоял, переминался с ноги на ногу, курил и увлеченно разглядывал картины, висящие на стене.
– Обожаю Брюллова, – вдруг проговорил центурион. – Его «Последний день Помпеи» – шедевр. Ты только вглядись в лица людей. Как ему удалось так реалистично передать их чувства? Не понимаю, хоть убей… Так и сфотографировать не получится. Гений! Я в эту картину влюблен лет с пяти наверно. В доме родного брата моего деда она висела. Во всю стену, представляешь? Он, Александр Никитич, был легатом «Варягов», а при этом рисовал так, что закачаешься.
– А почему стал тогда военным?
– Отец сказал идти учиться туда, где на халяву будут одевать и кормить. Никто не собирался оплачивать учебу. Вот двоюродный дедушка и пошел в легион. Если человек талантлив, он талантлив во всем. Будь то живопись или война.
– Центурион, как вы можете так спокойно рассказывать о двоюродном деде? Разве вас не пугает разбирательство с легатом?
– А почему я должен волноваться? – усмехнулся Мстислав, показав отсутствие нескольких зубов. – Не ты же зачинщик. Это пусть декурион волнуется. Его подопечные буянят. Кстати, Илья, а ты прочитал ту книгу, которую тебе Кобель советовал?
– Да.
– Что думаешь?
– Нерон хороший писатель.
– В смысле?
– В прямом. Он никогда не был на Эшкерэ. Просто взял известные факты о планете и написал книгу.
– Почему так решил?
– Он пишет о себе, как об ученом. Матером историке, археологе, этнографе, но пишет так, как никогда бы не написал ни один ученый. И дело тут не в том, что он старался сделать написание более доступным для обычных читателей. Мне, как ученому, сразу была видна вся поверхностность его знаний во многих аспектах. Он хороший писака и ничего больше. Нерон похож на большую такую лужу. Она кажется глубокой из-за грязной воды, дна-то не видно, но на самом деле в ней воробью по колено.
– Интересная точка зрения.
– Вы думаете, я ошибаюсь?
– А ты считаешь себя настоящим ученым?
– Если мне только двадцать пять, это ни о чем не говорит.
– Ты меня не так понял. Впрочем, не важно. Ты прав, Нерон – это писатель и он никогда не был на Эшкерэ.
– Зачем же центурион посоветовал прочесть его книгу?
– Да просто, проверить поймешь ли ты, что это фальшивка или нет. Он любит проводить эксперименты с новобранцами. Ты понял, молодец. Возьми с полки пирожок.
– Понятно. При встрече я его поблагодарю.
– Ого, какие мы стали смелые.
Мстислав рассмеялся и бросил бычок в урну.
– Что-то в кабинете у легата слишком тихо. И слова не слышно, – задумчиво сказал Илья, подойдя ближе к двери.
– А то! У Дъярва хорошая звукоизоляция.
– Как мы поймем, что нужно заходить?
– Что же так много вопросов? Потерпи малыш, скоро все узнаешь.
Центурион
