есть практически в любой, утешали себя мыслью, что скоро уедут, и невольно сочувствовали жителям, которые не знали, что такое хорошая погода. Вернее, думали, что ледяной или жаркий кошмар – это нормальный климат. Ну не мог же Петр Великий ошибиться, выбирая болото под столицу.
Глаз горожанина, слезящийся от ветра, отличал приезжего вмиг. По тому, как тот пугливо ежился под бурей и дождем. Парочка, что стояла у афишной тумбы на углу Невского проспекта и Екатерининской улицы[3], наверняка были приезжими. Они жались потерянными овечками, стараясь укрыться женским зонтиком. Кружева его безнадежно погибли под дождем.
Господин был застегнут в черное до пят пальто, отсыревшее, как и легкая шляпа. За него держалась барышня ростом как раз ему по плечо. Бедняжке крепко досталось. Юбка из довольно приличной английской материи, вместо того чтобы стоять колоколом, скрутилась у ног. Жакетик тонкой шерсти с меховой опушкой украшал, но не грел. Девушку била мелкая дрожь. Мучить так ребенка (на вид ей не дашь больше десяти лет) довольно жестоко. Но господин упрямо рассматривал афишу.
– Герман, может быть, не надо? – проговорила она, стуча зубками. – Мне не нравится затея…
– Пустяки… Это такой шанс.
– Нет никакого шанса… Я же говорила, что видела…
– Пустяки, ты тоже иногда ошибаешься. – Он нежно похлопал по крохотной ручке, вцепившейся в его рукав. – Все будет хорошо…
– Не будет, Герман… Поверь мне… Я чувствую… Давай не пойдем…
– Нельзя, нас ждут… Да что за глупости? Столько усилий, чтобы получить согласие. И вот наконец, когда нас ожидают, сбежать? Нет, так Герман Калиосто не поступает!
Барышня чихнула, словно пискнул котенок.
– Вот видишь, я прав! – сказал Герман, мужественно сжимая зонтик. – Пойдем, не будем терять времени.
– Это плохо кончится…
– Пустые страхи, моя милая…
– Но зачем? – проговорила она в нос. – У нас все есть… Выступления, афиша, первый отзыв в газетах… К чему нам этот риск?
– Никакого риска, я силен и уверен в себе, как никогда, – отвечал Герман, поглядывая на дом, что возвышался за афишной тумбой. – Если в ближайшем выпуске «Ребуса» выйдет материал о нас, это будет огромный шаг нашей карьеры… «Ребус» – непререкаемый авторитет… Нас будут приглашать в такие дома, в которые просто так не попасть… Это не только слава, но и значительные гонорары… Тревога излишняя, моя милая Люция…
Девушка потянула назад, прочь от афишной тумбы.
– Умоляю, уйдем… Уйдем скорее… – Люция прилагала все силы, но Герман не шелохнулся. – Не будет ни статьи, ни приглашений… Я вижу… Верь мне…
Упорство, с каким она просила, проняло. Герман ощутил сомнения, но было поздно. Господин под черным зонтом приветливо помахал им. Стряхнув руку Люции, Герман вежливо снял шляпу, ощутив, как на затылок капает. Они обменялись рукопожатиями.
– Да
Теперь Малая Садовая улица.
