стук её сердца с пульсирующим током обжигающих эмоций и сдерживаемых желаний.
Белый махровый халат, затянутый поясом подобно защитной удавке для того, кто посмеет или попробует развязать его узел. В одной руке банное полотенце, по плечам и спине разметаны мокрые пряди спутанных волос, потемневшие до оттенка тусклой меди… большие глаза и без того расширены до предела, то ли оцепенев вместе с лицом и всем телом от пережитого (и все еще переживаемого) шока, то ли застыв в ожидании чего-то опасного, непредвиденного и сверххудшего, что отказывалось рисовать её воображение по остекленевшему холсту парализованного сознания.
– И многих ты встречаешь подобным выражением (и в подобном виде)?.. – всего несколько шагов, а он чувствует её близость, ментальный жар, выброс неконтролируемых чувств как если бы уже держал свои пальцы на всех уязвимых точках её… совершенно нагого под этим халатом тела.
Я знаю, тебе проще сделать это сейчас, сдаться и наконец-то разорвать последние нити своего мнимого противостояния, приняв поражение с капитуляцией, как за самый ожидаемый тобою момент. Да, Эллис, я знаю, как ты устала, и как ты этого хочешь! Но разве не ты все эти годы пыталась доказать мне обратное, насколько ты самостоятельна и независима, и что только тебе дано право принимать за нас решения и выбирать? Или ты наивно полагала, что я прощу тебе всё это за один взмах ресничек и отменный минет? Боюсь тебе придется сглатывать не один раз, моя наивная девочка, и в куда более непредвиденных ситуациях.
– Я… я не ожидала… думала, должна была прийти миссис Гувер! Вы же говорили по телефону… – запинаешься, не договорив фразы и до половины, как только он сходит со своего места, сокращая между вами расстояние в несколько ленивых размеренных шагов. Хорошо, что хоть сдерживаешь интуитивный порыв отступить-попятиться назад или ещё "хуже" – постыдно побежать обратно в ванную.
Да, милая, ума тебе хватает – прятаться глупо и по-детски, да и какой в этом толк? Уже слишком поздно, он лишил тебя этой возможности, когда ты подписала тот гребаный контракт.
– Я передумал. Решил сделать всё сам!
На это действительно стоило посмотреть и тем более со столь близкого расстояния. Как побледнело твоё личико, как расширились зрачки и перехватило дыхание… с какой частотой и глубиной вздымалась и опускалась твоя грудь, как безумно пульсировала жилка на твоей белокожей шейке. Ты смотрела на него с двух точек собственного противоречия – взбесившихся страхов и… одержимого желания. Так бояться и так хотеть… Подобное может свести с ума и более стойкие умы. И в этом и есть вся красота твоего поражения, моя девочка, и ты представить себе не в состоянии насколько сильно она способна довести до возбуждения и блаженного исступления!
Соприкоснуться с твоими живыми эмоциями, как и с твоей влажной чистой кожей, вдохнуть вместо кислорода их запах с пьянящим ароматом твоих мокрых волос, провести
