факторов ядерного взрыва на экипаж ударного самолета.
Они ехали какое-то время: сержант весьма приблизительно представлял, куда они ехали, потому что он сидел спиной вперед и постоянно оглядываться тоже не мог. Затем – машина остановилась и ему предложили выйти. Они оказались у какого-то здания, невысокого, приземистого, двухэтажного, выкрашеного в белый цвет. Как потом узнал сержант – а он не раз, отправляясь на задания, потом проходил инструктажи в этом здании – белый цвет и специальная краска тоже должны были минимизировать последствия ядерных взрывов, помимо двух надземных этажей существовали четыре подземных, а все стекла в этом здании, которые по ночам даже освещались – были обманкой, как и стекла в «Субурбане».
За дверьми оказался точно такой же блок-пост, бойцы охраны ВВС на нем были вооружены короткоствольными автоматами «Коммандо». Еще один досмотр, еще один поиск сначала металлических предметов, потом радиоизлучений. Вверху – стены выкрашены в зелёный цвет, но не хаки, а бледно-зелёный, на полу ковер, вытертый, но чистенький. Разведывательные фотографии в рамках на стенах, плафоны светильников в мелкой сетке – чтобы задержала осколки, если светильник лопнет при близком взрыве. Сразу понятно, что это здание не простое.
Около одной из дверей провожатые остановились, открыли дверь. На двери – как и следовало ожидать, ни таблички с именем владельца, ни даже номера.
– Проходим.
Сержант шагнул внутрь.
В просторном, хорошо освещенном кабинете с рельефной картой СССР на стене кабинете было несколько человек. Из них сержант Грегори Бунт знал только бригадного генерала Томаса Александера, офицера, лично в поле руководившего своими морскими пехотинцами во время «Бури в пустыне». Остальных он не знал. Двое были в форме морской пехоты со знаками различия майора и подполковника, еще один – офицер со сложенным под погон черным беретом, Бронзовой звездой и тремя «Пурпурными сердцами» – явно из командования спецопераций. Остальных он не знал. Двое были гражданские…
Генерал Томас Александер пошел ему навстречу – и сержант Бунт просто не знал, как вести себя в этом случае. Он видел генерала только на построениях. Бронзовую звезду ему вручал другой офицер, сейчас его не было в живых. Погиб при обстоятельствах, не подлежащих оглашению.
– Сержант Бунт. Верно?
– Да, сэр.
– Прошу к столу. Эй, найдется для сержанта чашка хорошего кофе, а?
Чашка немедленно нашлась. Не керамическая – а настоящего фарфора, сержант с опаской взял ее в руки, боясь разбить. Кофе был вкусным, настоящим, не растворимым.
– Просим прощения, что мы выбрали такой путь для доставки вас сюда, сержант, – заговорил один из гражданских, парень лет 30 с приятным, располагающим выражением лица, – но так будет лучше и для вас и для нас. Официально вы находитесь на пути в военную тюрьму в Форт-Ливенуорте и пробудете там некоторое
