мой, мне жаль тебя, я очень страдаю от того, что твоим сердцем овладела такая безумная страсть, но я не могу отпустить тебя. Из-за этой девушки погибли сыновья многих царей, были разгромлены целые армии, я и сам участвовал в этих сражениях, помогая другим. Живет она за семью горами, в Черной Крепости, а сторожат ее сорок братьев, один сильнее другого. Даже бесчисленное войско в сорок полков не смогло победить их. Когда братья выходят на бой, каждый из них вырывает с корнем по исполинскому дубу и бросает вперед. Они сметают войско с поля боя, как мы сметаем метлой солому. Не безумие ли это – вдвоем отправляться к этим великанам?
– Прости меня, царь, что я посмел спорить с тобой, – сказал Арсен. – Ни одна сила в мире не может сравниться с волей бога. Всё в его руках: кого захочет, он может сделать сильным или слабым, и даже могучего дэва – превратить в беспомощного младенца. Ты говоришь, что многие сражались за нее и бесславно погибли, но был ли среди них хоть один человек, вскормленный львицей? Кто мог внушить хищной львице такую жалость ко мне и такую материнскую любовь, если не бог? Разве был среди тех, кто погиб за нее, хоть один человек, в которого старуха своим проклятием или благословением вселила любовь? Может быть, мой повелитель, всё неслучайно в этом мире и раз мы оба владеем тем, чего не было у других, возможно, мы добьемся большего?
– Складно ты говоришь, Арсен, – ответил царь, – ты можешь убедить в своей правоте любого и знаю, что тебе под силу любые чудеса, потому что твое детство, прошедшее в логове льва, – само по себе уже чудо. Но не забывай, все, что делают на земле жрецы или маги, они делают по воле и приказу царя. Ты можешь стать хоть верховным жрецом, но не пытайся обратить меня в свою веру. Помни, мое слово – закон.
– Послушай, отец, – заговорил Вург, – если я не поеду, то умру от этой сердечной боли. Я уже был бы мертв, если бы не Арсен, который подарил мне надежду. Если ты не отпустишь нас, то я умру от отчаяния. Смилуйся надо мной, благослови нас и проводи в путь.
– Не слушай его, отец, – вмешалась Астхик. – Еще никто на свете не умер от любви. Безумие нашло на брата от безделья. Объяви войну царю Андасу, пусть брат пойдет в бой и его любовный бред сразу развеется…
– Сестра, дорогая моя сестра, что ты говоришь! – вскричал Вург.
– Брат мой, дорогой брат, я забочусь только о тебе, – ответила сквозь слезы Астхик.
И тут царевич Вург догадался, что его сестра также пылко влюблена, как и он сам, и если ради его любви надо было уехать, то ради ее любви – остаться здесь.
– Пойдем, – сказал Арсен. – Мы вверимся божьей воле, как он распорядится, так мы и поступим, – и вдруг воскликнул:
– Решено! Нам надо ехать, непременно надо ехать… Я не буду считать себя достойным любви Астхик, пока не исполню заветное желание ее брата. Кто я, кто моя мать?.. Аслан-бала, дитя льва… Пока это лишь пустой звук… Что я сделал? Чем я подтвердил своё громкое имя? Чем доказал, что вскормлен молоком львицы?.. Нет, значит, не вскормлен я молоком львицы, если до сих пор здесь… Поехали, поехали, Вург!..
