просил продать коня за пять тысяч динаров. Но разве можно продать друга? Этого братья-джигиты не понимали и не хотели понимать.
*****
Братья почти не помнили своего отца, но все равно считали себя сыновьями воина, и потому заниматься крестьянской работой было им не к лицу, но и к войне душа у них не лежала – грабить и убивать других людей благородные юноши не могли. Вот и добывали на жизнь себе и матери охотой. А охотниками они были хорошими, добычи с избытком хватало не только им, но и всем соседям. Братья раздавали мясо совершенно бескорыстно всем нуждающимся, следуя заветам Мухаммеда и законам собственного сердца. На охоте они часто пропадали целыми неделями, но на этот раз в азарте погони забрались так далеко от дома, что вместо привычных пустынных равнин их окружали скалистые горы. В этих местах юноши были впервые. Выехав в долину, широко раскинувшуюся у самого подножия гор, братья решили устроить привал, а назад возвращаться уже поутру. Пока старшие занимались приготовлениями к ужину, младшему не сиделось на месте. Он вскочил на своего верного коня и отправился погулять, будто не проехал он до этого такое огромное расстояние.
И вот прошло уже несколько часов, а Халил все не появлялся. Не выдержав больше полного неясной тревоги ожидания, братья стали седлать коней.
Но в этот момент в долину из-за горы вылетел всадник. Конь, вытянув шею, летел точно выпущенная из тугого лука стрела, стройные сильные ноги, казалось, совсем не касались земли, и если не клубившаяся следом пыль, можно было подумать, что красавец-жеребец летит по воздуху. Припав к шее коня, почти слившись с ним в одно целое, в седле сидел Халил. Братья так и замерли в тревоге возле своих скакунов, вглядываясь, что же заставило их младшего братья так мчаться. Тут из-за пыльной завесы показались два десятка несущихся в погоне вооруженных людей, и уже можно было разглядеть преследующих мальчика воинов, черные халаты и мохнатые шапки выдавали кочевников.
Волнение на лицах братьев сменилось яростью; в одно мгновение они вскочили на коней и, выхватив из ножен сабли, ринулись на помощь брату. Поравнявшись с Халилом, братья осадили коней и приготовились к схватке, а Халил, резко развернув своего скакуна, выхватил лук, быстро вставил в него стрелу и, натянув тетиву, направил его в сторону преследователей. Мальчику еще никогда не приходилось применять свое оружие против людей, но решимость на его лице показывала, что стрелять он будет без колебаний. Кочевники, хоть и в большинстве, не отважились помериться с ними силами, резко повернув коней, они поскакали прочь, и только удалившись на безопасное расстояние, один из них, по-видимому, старший остановился и крикнул:
– Вы украли добычу, предназначенную самому Кара-Осман-беку, он вам этого никогда не простит.
И пришпорив коня, помчался догонять остальных.
Удивленные, ничего не понимающие юноши повернулись к младшему брату и только сейчас увидели девочку, завернутую
