высоко-высоко, глядя не на дом даже, а куда-то гораздо выше, и беззвучно зашевелил губами. Шептал он долго и так горячо, что не сразу почувствовал, как кто-то коснулся его локтя. Потом все же повернулся. Перед ним стояли те самые черепаховые очки. Правое стекло у них было треснутым.
– У вас сын! Шесть триста! – сказали очки, с торжеством глядя на Эссиорха сквозь уцелевшее стекло.
Эссиорх послушно полез за бумажником. Последнее время доставать неудачливые деньги в Москве стало совсем просто. Многим они совершенно не шли на пользу.
– Что вы делаете, папочка? Совсем озверели? Шесть триста – это вес младенца, – испугались черепаховые очки.
– Простите… я подумал… А жена как?
– Отдыхает.
– Она в порядке?
– Она – да. Вы сможете увидеть ее завтра, – сказала докторша и, покачиваясь, ушла.
Эссиорх пошел было за докторшей, пытаясь поймать ее за плечо, но она уже скрылась за служебной дверью. Несколько минут он простоял оглушенный, глядя то на стекло, то на небо, а потом повернулся и побрел к мотоциклу.
В тесной арочке у шлагбаума, где помещался двигавший ворота мотор, прятался гнутый человек с пришибленным лицом и держал в руке гвоздику. Когда Эссиорх проходил мимо, человечек вышагнул из арки и протянул ее Эссиорху. Тот машинально взял цветок. От гвоздики пахло хвоей. Она явно была похищена с одного из кладбищ.
– С рождением сыночка, папенька! Наши поздравления! – прошептал человечек и исчез прежде, чем Эссиорх успел снести ему голову ударом кулака.
Глава 2
Планы на следующую среду
Счастлив тот, кто сшил себе
В Гамбурге штанишки,
Благодарен он судьбе
За свои делишки.
В углу валялась огромная куча бумаг. Багров взял верхнюю и осторожно понюхал. Лист пах серой, но не сильно, а так, как пахнут использованные пистоны.
«Старшему менагеру некроотдела
Мамзелькиной А.П.
Сим вам предписывается прибыть по адресу… для совершения известных действий не позднее 16 часов сего дня. Просьба не оставлять тела без присмотра, пока эйдос, принадлежащий мраку по договору аренды №… не будет изъят посланным стражем».
Багров поднял одну бумажку, другую, третью. Такие же бланки, однотипно заполненные круглым писарским почерком. Отличались только имена, адреса и подписи канцеляристов. Пока он разглядывал бумажки, с потолка спорхнула еще одна и аккуратно опустилась на груду.
– Зачем она их тебе присылает? Они же все на ее имя! – спросил Багров.
– Я у нее в подчинении, – сквозь зубы сказала Ирка. – Кино про войну смотрел? «Приказ генералу Петрову атаковать врага!» Думаешь, кто будет атаковать? Генерал Петров?
Багров взглянул на дату на последней упавшей бумажке:
