тарелки вилась затейливая надпись «ВЭФсоник»), и, вытерев о передник розовобокое яблоко, снятое с той же полки, катнула по тарелочке жестом опытного рулеточного крупье. Ещё и подкрутила большим пальцем.
На тарелочке, подрагивая, медленно прояснялось изображение богато украшенных палат. Узкие стрельчатые окна, забранные узорчатой разноцветной мозаикой, бросали радужные блики на девушку, сидящую на длинной деревянной лавке и грызущую морковку.
Изображение мерцало и подергивалось, к тому же казалось затянутым серой паутиной.
– Опять с настройкой что-то, – буркнула старуха. – Сигнал нечёткий. Ионосфера, что ли, шалит?
Она сняла яблоко с тарелки, протерла её подолом платья и вернула яблоко обратно.
Изображение улучшилось, но ненамного: муар исчез, но мерцание осталось, и добавились поперечные полосы.
Колдунья щёлкнула пальцем по яблоку. Изображение поморщилось.
– Нет, это чёрт знает что! – возмутилась старуха.
Она схватила яблоко с тарелки и принялась внимательно осматривать.
– Ага! – завопила она страшным голосом, увидев входное отверстие яблочной плодожорки. Ещё секунду осматривала яблоко и, не найдя выходного, ухмыльнулась, приложила яблоко к уху, затем покрутила и решительно куснула.
С хрустом раскусив яблоко, она тряхнула его, и на пол, извиваясь, упал большой бело-розовый червяк.
Жалобно причитая, он быстро-быстро уполз с места падения и спрятался под шкаф. Баба-Яга, не предпринимая никаких действий, задумчиво провожала его глазами, догрызая яблоко.
– Может, раздавить? – поглядывая на суетящегося червячка, предложил сэр Жеральд, которого утомило бездеятельное сидение, и он решил хоть как-то развлечься.
– Пригодится, – отрезала старуха, доставая из шкапа другое яблоко. Внимательно осмотрев его и погрозив кулаком червячку – он осторожно выглядывал из-за ножки шкафа, – пустила по блюдечку.
– Кто это? – спросил я, кивая на червячка. С чего такая забота об обычном плодовом вредителе?
– Мастер-наладчик, – пренебрежительно махнула она рукой. – Работает неплохо, но иногда забывается.
Тарелочка засветилась вновь. Изображение осталось прежним, хотя качество значительно улучшилось. Но слева вклинилась бесформенная зеленеющая масса.
Принцесса говорила тихо, постепенно повышая голос:
– Не пойду я за тебя замуж, чудище ты трёхголовое. Я – порядочная девушка, а не шлюха какая-то… Ты мне групповуху не предлагай, гнида зелёная! Скоро явятся рыцари мои верные, срубят головы твои поганые, а тебя на кусочки разрежут, сожгут и пепел по ветру развеют!
Речь принцессы, на мой взгляд, также страдала смешением стилей: возвышенно-высокопарного и приблатнённого. Или это из-за неотлаженной программы?
– Садистка ты, принцессочка, – услышали мы сиплый голос, и зелёная масса шевельнулась, открывая костяной гребень на спине: масса
