указала на меня подбородком:
– Она Юльке подарила.
– Во, дает! – наконец-то обратил он на меня свое внимание. – А мне подаришь?
– П…ц тебе, – звучно ответила за меня Галя.
Это незнакомое слово здесь повторяют уже который раз, обязательно нужно будет выяснить его значение.
– Саша, иди дверь заклинь, скоро уже начнут приходить, – посмотрев на свои часики, велела Юля тоном человека, привыкшего к послушанию окружающих.
Ларшин, которого, оказывается, звали Сашей, послушно отправился заклинивать входную дверь – чтобы, как я поняла, она не издавала протяжного писка каждый раз, когда в подъезд кто-нибудь заходит. Почти сразу после этого появились первые «клиенты» – три мальчика и две девочки от двенадцати до пятнадцати лет. Сверившись со списком, Юля каждому дала пакетик и вычеркнула его имя.
Получив товар, трое – мальчик и обе девочки – ушли, но два мальчика, покурив на улице, вернулись и облепили играющую Галю.
– Они теперь до ночи будут сидеть, – матерински снисходительным тоном заметила Юля, продолжая свою работу, – слушай, Вика, может, сходишь за чипсами?
– Извини, Юля, я не знаю, куда идти, я не из этого района, – ответила я, ясно давая понять, что на побегушках у нее быть не собираюсь.
– Ладно. Саш, а Саш! Сбегай за чипсами.
Она отсчитала деньги послушно откликнувшемуся на ее зов Саше Ларшину, и спустя десять минут он вернулся с тремя пакетами чипсов.
– Бери, – сказала Юля, открыв один из них и протягивая мне, – а то тут целый день сидеть, блин, сдохнешь.
Поколебавшись, я мужественно сунула пару чипсов в рот, прожевала их и проглотила, сдержав позыв на рвоту – они имели вкус проперченной бумаги.
– Спасибо. А вы с Галей что, каждый день здесь сидите?
– Когда товар есть.
– А школа? Вдруг из школы позвонят родителям?
В ответ Юля презрительно машет рукой:
– У меня мать и в больнице, и поликлинике работает, ей это надо? Она мне лучше справку выпишет, чтобы в школе не цеплялись.
– Вы всегда в этом подъезде?
– Ага. Здесь раньше тетя Фируза работала, она нас пускала.
Один из мальчиков, следивших за игрой, поднял голову.
– Тетя Фируза добрая была, – сказал он.
Юля презрительно сморщила нос.
– Ой, только не надо п…ить, Порцев, ей Андрей платил, чтобы мы тут сидели.
– Добрая, – настаивал мальчик, – она мне конфет давала.
Он приблизился к нам и потянулся к открытому пакету с чипсами. Юля сильно стукнула его по руке.
– Убери грязную лапу, от тебя воняет.
От давно нестиранной одежды мальчика действительно несло гнильем. Расстегнутая куртка открывала криво застегнутую рубашку и брюки, испачканные чем-то белым. Он ответил Юле фразой, из которой я поняла только «иди ты на».
– Кончай ругаться, не в школе! – крикнула из своего
