переосмыслении: «[…] никаких других теоретических открытий [многоукладности. – А. К.], столь же широко раздвигающих горизонт, позволяющих логически упорядочить, систематизировать столь сложную историческую реальность, как общественное развитие России начала XX в., – никаких других столь же тонких и эффективных инструментов историки не получали и на Западе»304. Именно научные школы по истории экономики М. И. Туган–Барановского и И. М. Кулишера, а спустя примерно три десятка лет – В. В. Адамова на Урале, позволили творчески переосмыслить народнические взгляды на ремесленную и кустарную промышленность в рамках полиморфизма, как на важный ресурс российской экономики305. Не случайно, один из учеников Туган–Барановского, видный экономист Н. Д. Кондратьев, автор Новой экономической политики в СССР, репрессированный в 1930 г., был уроженцем города Вичуга, образованного в 1925 г. на месте 19 рабочих посёлков, пяти промышленных зон, одного села и пяти деревень, т. е. традиционного кустарно–промышленного района, основное население которого составляли ремесленники, промышленники, кустари и торговцы. До революции Вичугская волость была частью более крупной традиционной кустарно–промышленной кластерной структуры с текстильным, дерево–и металлообрабатывающими производствами, изготовлением одежды, находившейся в Кинешемском уезде Костромской губернии306.
О том, что роль кустарных крестьянских неземледельческих промыслов и городского ремесла во время индустриализации конца XIX в. нельзя недооценивать, говорит тот факт, что «в ряде отраслей мелкая промышленность в начале XX в. по сумме производства превосходила крупную»307. Выяснить степень интегрированности ремесла в процесс индустриализации, значит понять, какие производственные, технические и профессиональные качества и навыки существовали до этого и как они повлияли на успех или неуспех развития той или иной отрасли крупной промышленности. Важно увидеть, каким был механизм заимствований и трансформаций в ремесле и как ремесленные мастерские становились основой для появления крупных производств, как это можно видеть на примере портновского ремесла и ремесел в металлообрабатывающей, кондитерской, хлебобулочной, других отраслях производства.
Для дальнейшего изучения полиморфной социальной реальности при переходе от традиционного к современному обществу И. В. Побережников предлагает модель парциальной (или частичной) модернизации308. В связи с этим возникает ряд вопросов: должно ли сохранение таких «патриархальных» институтов как ремесло говорить о том, что этот переход от традиционного к современному обществу еще не состоялся? Значит ли это, что история ремесла должна рассматриваться лишь в контексте понятий «разложения», «дифференциации», «укрупнения», «поглощения» и «разорения»309?
Проблема социально–экономической полиморфности ремесла рассматривается как один из видов жизненного многообразия и как специфическая форма
Поликарпов В. В. От Цусимы к февралю… C. 113; см.: Haumann H. Kapitalismus im zaristischen Staat 1906–1917: Organizationsformen, Machtverhältnisse und Leistungsbilanz im Industrialisierungsprozeß. Hain, 1980. S. 65–69, 143–144; Ders., Unternehmer in der Industrialisierung Rußlands und Deutschlands. Zum Problem des Zusammenhangs von Herkunft und politischer Orientierung // Scripta Mercaturae. 20. 1986. S. 157, 159; Hildermeier M. Bürgertum und Stadt… S. 17, 47–51, 234–246; Keller A. Die Handwerker… S. 66–68.
См.: Бугаева С. Я. Вклад В. В. Адамова в концепцию «нового направления» в исторической науке // Известия Уральского государственного университета. Сер. 2, Гуманитарные науки. 2010. N 3 (79). С. 263–265; Побережников И. В. Проблема полиморфизма…; Дальнейшее развитие концепции многоукладности в рамках теории модернизации привело к появлению новых терминов. И. В. Побережников предлагает использовать понятие
См.: Балашов Л. М. Кинешма прежде и теперь. Историко–краеведческий очерк. Кинешма, 1999. С. 24–29, 39–50.
Кашаева Ю. А. Основные направления изучения кустарных промыслов Пермской губернии конца XIX – начала XX вв. в дореволюционной и советской историографии // Урал индустриальный. Бакунинские чтения: материалы VI Всерос. науч. конф., 7 апр. 2004 г.: [в 2 т.]. Т. 2 / Урал. гос. техн. ун–т [и др.]; [редкол.: В. В. Запарий (гл. ред.) и др.]. Екатеринбург, 2004. Т. 1. С. 79; Опыт российских модернизаций XVIII–XX века / Ред. В. В Алексеев. М., 2000. С. 60.
Побережников И. В. Проблема полиморфизма… С. 128, 131; См. также: Побережников И. В. Теория модернизации: основные этапы эволюции // ПИР. Вып. 4: Европейское пограничье. Екатеринбург, 2001. С. 217–245; Он же. Переход от традиционного к индустриальному обществу: теоретико–методологические проблемы модернизации. М. 2006; Он же. Акторы российской имперской модернизации: проблемы и перспективы исследования // Уральский исторический вестник. 2015. 4 (49). С. 16–25; Он же. Протоиндустриализация как субпроцесс… С. 15–16; Цивилизации / Институт всеобщей истории РАН. М., 1992. Вып. 10: Модернизация и цивилизационные вызовы XXI века / отв. ред. А. О. Чубарьян; [сост. О. В. Воробьева]. 2015.
См.: Побережников И. В. Модернизация: теоретические и методологические проблемы // Экономическая история. Обозрение / Под ред. Л. И. Бородкина. Вып. 7. М., 2001. С. 163–169; Он же. Парадигма модернизации в историческом исследовании // Урал в модернизационной динамике России ХХ века. Екатеринбург, 2015. С. 197–214; Рындзюнский П. Г. Мелкая промышленность… С. 66.
