семейная реликвия, – продолжал детектив. – Значит, он должен был знать о клейме.
– Но я не вижу никакого клейма, Лев.
– На фотографиях, действительно, его нет.
Лиза вопросительно посмотрела на молодого детектива.
– И-и?
– И либо эти драгоценности ему не принадлежат, либо он с какой-то целью информацию скрыл.
– Ты как узнал о клейме? – заинтересовалась Лиза.
– Поднял все исторические архивы. Переполошил потомственные семьи ювелиров города. Этим вещицам около двухсот лет. Некоторые из них побывали в ломбарде. Например, эта, украденная. Она прошла по книге записей одной ювелирной лавки, точнее, ломбарда.
Лиза взглянула, расширила глаза и выронила лупу. На какое-то мгновение девушке показалось, что ее окатили ледяной струей из душа. Лупа со звоном покатилась по полу, и пока Лев бежал за ней, Лиза в спешке снимала брошь со своего костюма, усиленно пытаясь унять дрожь в ногах и взять себя в руки. На фото была брошь ее бабушки! Подумать только – она являлась той самой похищенной брошью, которую пытался отыскать для своего клиента Лев.
– Лев, скажи, а на ней какое клеймо?
– Тебе не холодно, Лиза? Такое ощущение, что ты вся дрожишь. Может, выключить сплит?
– Нет-нет. Все в порядке. Так, Лев, какое на этой броши клеймо?
– Как и на всех других драгоценностях, буква В.
«Валентина», – подумала опять про себя девушка и тут же спросила:
– И как ты думаешь, что оно означает?
– Возможно, – предположил Лев, – имя мастера. Все ручной работы.
«Мастера?! – удивилась Лиза. – Такая мысль мне как-то не приходила в голову! Интересно, кто из нас прав? Я со своей версией, что на броши начальная буква имени моей прапрапрабабушки, или ты, Лев?» – подумала Лиза, но совершенно другое произнесла вслух:
– Но как могли украсть эту вещь у твоего клиента, если она была сдана в ломбард?
– То-то и оно, по словам владельца ломбарда, которого я допросил, брошь сдали ему не более месяца назад, то есть после кражи. Она внесена в ломбардную книгу поступления драгоценных вещей, но в ней, к сожалению, констатируются только лоты и даты их приобретения ювелирной лавкой, но не фамилии тех, от кого они приняты на продажу.
– Но почему так, Лев?
– Частная лавка, свои законы.
– А кто купил эту брошь, узнать возможно?
– И кто купил, узнать невозможно, но по другой причине, которая кажется мне весьма надуманной. Другая книга – книга продаж – куда-то пропала. Дотошный ювелир сам был в недоумении и выгнал принятого новичка за халатность. Новичку были доверены эти учетные записи.
«Брошь украли, сдали в ломбард, но кто купил – неизвестно! И кто ее вложил мне в руку – тоже непонятно! Стоп! Как она может быть семейной драгоценностью кого-то, у кого вроде бы как ее украли, когда она из века в век принадлежит моей семье?» – сумбурно пронеслось в мыслях девушки.
– Может,
