в этом он тоже не сомневался. Да и завистников у него, как ему казалось, не имелось. Он спокойно жил, работал и никому не мешал, никого не дразнил, не конфликтовал. С родственниками тоже все сложилось, слава богу – многим он помогал, причем реально – давал денег, устраивал на работу.
– Вот ваш чай, Денис Евгеньевич, – секретарша, пухлая зрелая блондинка в строгом сером костюме и белой шелковой блузке, заботливая и милая, с приятной улыбкой и веселыми глазами, поставила перед Денисом поднос с чаем. – Может, приготовить бутерброды?
– Нет, Ирина Ивановна, спасибо. Знаете, вы можете уже идти, я же помню, сегодня день рождения вашей дочери, и вам нужно быть дома пораньше…
– Спасибо, удивительно, что вы за всеми вашими проблемами и делами вспомнили обо мне.
Она хотела было уже удалиться, как вдруг ее взгляд скользнул по разложенным по столу фотографиям с изображением «испанцев». Брови ее нахмурились, она задержала свой взгляд на снимке с «Габриэль-Пилар-Консепсьон» и подняла глаза на Дениса. Она явно хотела что-то спросить, даже рот, как показалось Денису, открыла, но снова закрыла и невольно пожала плечами.
– Ирина Ивановна?..
– Денис Евгеньевич… Вы извините, конечно… Просто все это как-то странно… Ну, хорошо, я пойду, не стану вам мешать… – Она уже направилась к выходу, как Денис окликнул ее:
– Ирина Ивановна, вам знакома эта девушка?
– Думаю, что да. – Она с готовностью вернулась к столу. – Это же Надя.
Денис вспыхнул. Дожил. Или совсем потерял память? Даже его секретарша знает больше, чем он сам.
– Надя? Какая Надя? Она что, работает у нас? – догадался наконец он.
– Это же наша уборщица. Она убирает в вашем кабинете, приемной, в коридоре на нашем этаже… Надя Трепова.
И тут он вспомнил. Девушка, которую он как-то застал, вернувшись поздно вечером в свой офис за документами. Он видел ее всего-то несколько минут. Открыв дверь, ведущий в длинный коридор, по сторонам которого располагались кабинеты главного бухгалтера, экономиста и юридического отдела, он быстрым шагом направился в сторону своего, и в это самое время из приемной вышла девушка. Она явно не рассчитывала никого увидеть в это позднее время (было половина одиннадцатого вечера), поэтому, заметив быстро приближавшегося к ней директора, испугалась, наверное, или просто от неожиданности уронила на пол все, что держала в руках – папку с рисунками, которые сразу же разлетелись по красной ковровой дорожке, рядом с сухим и каким-то твердым звуком приземлился коричневый кожаный рюкзак, который тут же открылся и оттуда показалось все его содержимое – стеклянная баночка с остатками супа и кипятильник…
Он вдруг вспомнил, что сказал ей тогда, этой девушке:
– Что вы здесь делаете? Кто вы?
– Я здесь убираю…
Потом вдруг она, быстро поднимая с пола рисунки, пробормотала:
–
