оглядываюсь по сторонам, но в такой толкучки вряд ли что-либо можно разглядеть. Поэтому уже собираюсь ответить: «Нет». Однако взгляд неожиданно натыкается на бездонные глаза, в который раз пытающиеся прожечь во мне дыру.
– Зато…я нашла Лукаса, – сглотнув, спешно произношу. Затем натягиваю на лицо милую улыбку и приветливо машу ему.
Играть, так играть!
По крайне мере попытаюсь…
Правда вот лицо моего мистера Х по-прежнему остаётся непроницаемым, несмотря на проявленное мной дружелюбие.
– Зачем ты его дразнишь? – глядя на Лукаса, а затем на меня, с любопытством и одновременным укором, горящим в глазах, интересуется Изабель.
Я невольно усмехаюсь и говорю, как есть:
– Мне нравится, как дёргается его челюсть в моменты, когда он злится. Словно она вот-вот отвалится.
Изабель смеётся в голос, чем привлекает к нам нежелательное внимание. Многие начинают оглядываться, поэтому я стараюсь особо не святиться.
– Только не ляпни это при нём. Иначе попытки примерить вас – так и не увенчаются успехом.
– К чему нас мирить, если мы толком и не ссорились? Просто сразу расставили все точки над «и».
В конце то концов, моё дружелюбие испарилось в тот же миг, когда этот невежа не удосужился даже проявить капельку приветствия, не говоря уже – об уважении.
– Кейла. Я серьезно, – Лицо Изабель приобретает суровые нотки, черты заостряются, – не отвечай ему тем же. Лучше игнорируй. Самый действенный способ.
Я фыркаю и киваю, подняв при этом руки вверх, в жесте капитуляции.
– Хорошо. Если ты так просишь…
– Поверь. Я знаю о чём говорю.
– Тогда скажи мне – какие цветы предпочитает твой друг? – ухмылка так и просится осесть на губах.
– В смысле?
– В смысле пришлю ему букет с запиской с наилучшими пожеланиями.
– Не смешно.
– Вообще то, я серьезно. Может быть так – его гнев поубавится.
– Тогда хочу огорчить тебя. Лукас терпеть не может всю эту чепуху в виде сердечек, цветов, бантиков, блёсток и прочей подобной ерунды.
Я хихикаю.
– Ну, ладно – блестки и банты. Но, как можно не любить цветы?..
– Спроси у него сама.
– Окей. Тогда пришлю ему колючую морию, – в конец решив, с уверенностью произношу я, на что Изабель обречённо покачивает головой.
– За тобой нужен глаз да глаз.
– Дядя тоже вечно так говорит, – усмехаюсь я, припоминая лицо Рэймонда, когда он отчитывает меня за действия, выходящие за его рамки «можно» и «должно».
Изабель уже собирается что-то ответить мне. Но в этот момент гул резко прекращается, поляну охватывает тишина, в которой вдруг раздаётся мужской голос:
– Я рад приветствовать всех вас в академии Хиллкроуз! Те, кто здесь учится уже не первый год – прекрасно осведомлены с нашими правилами. Те,
