решил уточнить Никита.
– Я же говорю: Ангел! Бери, тебе даром отдам. Ты хороший парень, скрупулезный, так что Ангел у тебя не пропадёт. Это мой подарок от души!
– Странно! – поджал губы Никита.
– Что странно? – не понял торгаш. – Дарёному коню…
– Знаю, знаю, – перебил Никита. – Не то странно, что ты мне подарок делаешь, а то, что мне только что один художник, на тебя похожий, тоже подарил свою картину.
– Художник? – усмехнулся торгаш. – Подарил? Так радуйся! Подарку всегда радоваться надо, иначе ты за всю свою сознательную жизнь романы писать не научишься…
От студенческих столиков, аккуратно отгороженных спинами хранителей тела, раздался дружный хохот. Никита даже оглянулся в ту сторону. Видимо, гвоздь программы – именитый гость – веселил подрастающее поколение, на чём свет стоит. От него можно было ожидать что-либо подобное, тем более, в студенческой компании.
Никита невольно прислушался. Судя по всему, Сын Юриста был в ударе и возвысил голос свой с милой «юридической» картавинкой. Его стало хорошо слышно на добрых сто метров в близлежащих арбатских подворотнях и уличных ресторанах.
– Пора объединить все здоровые силы в Отечестве нашем, – витийствовал Жириновский. – Объединить всех истинных граждан Державы нашей вокруг единой святой идеи – назло любой мировой закулисе. Иначе – хана. Воспользуюсь этой скромной трибуной, я процитирую здесь, в порядке напутствия единомышленникам, заключительные слова из моей книги «Иван, запахни душу!»: «Я простой гражданин России. Я хочу помочь тебе, Иван. Давай вместе скажем, наконец: Хватит! Русский Иван больше не хочет, не будет, не позволит!».[12]
– Во даёт! – отметил Никита. – Ему бы ещё броневичок, как Ильичу Первому, или на худой конец танк, как Бориске Пропойце, – и революция в кармане. Да, мужик, давай мы с тобой, мужик! Мужик не хочет! Правда, неизвестно что, но не хочет! Конкретно не хочет! Поэтому, долой! Расстрелять! Призвать к ответу и заставить объяснить мировой закулисе… Новая революция… Новая власть… Всё это мы уже проходили в сотнях стран в миллионах эпох. Во имя чего? Выстругать новое свиное корыто для «отечественной закулисы»? Сам-то ты, Сын Юриста, сделал для страны хоть что-нибудь стоящее, кроме скандалов и пустопорожнего ора?
Меж тем торгаш принялся складывать банки в большую чёрную сумку. Никита всё ещё держал светящийся сосуд, не в силах решить: купить или не купить, как будто вездесущий принц датский снова патетировал из средневекового небытия трагическим шёпотом – быть или не быть?
– Извечная дилемма, – подал голос продавец. – Я и сам не ам, и другим не дам.
– Но ты не сказал, сколько я тебе должен? – возразил Никита. – У любого товара есть своя цена.
– Говорю же: тебе – даром. Бери, пока даю! – торгаш обиженно вскинул голову. – Беда мне с этими русскими, даже подарки готовы на зуб пробовать.
– Послушай, что это ты вдруг подарить решил? ангела?.. в банке?
– В
Заимствовано из неоднократных выступлений Жириновского.
