никто не захотел взять его на поруки. Ни фабрика, ни семья. Все отвернулись и отказались. Брат на однушку его окраинную позарился.
Дали много. И вот он "откинулся". Фабрику он в тот же день поджёг. Семья к этому времени сама вся или спилась, или вымерла. Да и не взял бы он такого греха на душу. Живые же люди. Он и тогда не убивал. Споткнулся обо что-то в сугробе, упал. А тут как набежали… И труп-то уже был замёрзший, трехдневный "подснежник". Да вот следователь посчитал, что его потянуло на место преступления. Достоевского начитался, психолог! А то, что он хотел спрямить дорогу от последней остановки до дальнего микрорайона, даже не рассматривали.
Следователь этот куда-то канул. Зато вот фабрика стояла на месте. И пыхтела во все трубы, потому что – градообразующая… Правда, работают там давно уже другие люди – комсомольцев тех с собрания, на котором ему отказали в положительной характеристике, уже давно повыдуло из всех щелей холодным ветром новых времен, разнесло по углам умирающего городка. Не оставлять же без работы ни в чем не повинных горожан. И он вызвал пожарных. И наблюдал, как погасили огонь. Вот только сторож сгорел в будке. Говорят, пьяный там спал. Говорят, раньше следователем работал. Да вот уволили. Мухлевал много.
Два
Зычный голос пожилой женщины, с виду похожей на бывшую начальницу с тощей дулькой на голове, разрушил окрестную тишину и перекрыл собой равномерное постукивание дятла на высокой сосне. Лера вздрогнула и очнулась от лёгкой дремы, охватившей ее на жарком осеннем солнышке. Владелица громового голоса на соседней лавочке продолжила свой телефонный марафон: "Ой, та ладно… У кого свадьба, а у кого… Та неужели… А ты не спросила у тетки Лены, чего это они померли разом? Так я скажу, шо Лёньчик Куцый… найдите его, закажите домовину, токо он и сделает… Нина даже моих детей выкрестила… Тока она и могла его терпеть. Золото была женщина. Та там же ребёнок был… уже второй. Ага… Ага… Ну-ну… ну-ну… Ты ж не послухала мене. Значит,так надо было. И все у тебя буде харашо. Не-не… Угу… угу… А шо поменялось? Молодая ещё, замуж выйдет. Тома – не сиди дома! А то шо-то не то сотворилося…" Голос продолжал разрастаться ввысь, потом совсем уж поднапрягся и загудел, как паровоз. Тут даже дятел замолчал. А Лера встала и пошла по лесной аллее к корпусу белорусского санатория, на ходу размышляя, кто бы это мог умереть не один, а с кем-то "разом". И найдется ли в каком-то неведомом ей поселении большой умелец Ленчик Куцый, чтобы сделать для каждого из них домовину.
Три
Он приходил домой и оставлял свой культурный багаж за дверью. Уставал за день таскать эту тяжесть, похожую на рюкзак альпиниста. Хаживал в юности в связке, помнит. Дома после душа выходил к столу в просторных семейных трусах и жадно, и шумно поедал подаваемое тихой женой. Потом, развалясь на диване и отрыгивая сытную еду, смотрел по ТВ спортивные программы. Подремывал и громко пукал. Раз в неделю наваливался на спящую жену и, быстро и жестко исполнив супружеские обязанности, тут же засыпал, похрапывая и похрюкивая, как довольный и сытый кабанчик. Утром в прихожей он словно бы спотыкался
