отвращала запахом крашеных стен. Я с удовольствием перебирала пальцами ног в ботинке – не прилипают! Светка вдумчиво хмурила лоб – просто хмурила лоб. В общем, каждый коротал время на свой манер в ожидании заблудившегося в этажах перевозчика.
Холодный свет и зеркало наконец прибывшей кабины вынудили посмотреть на себя по-новому.
– Хоть бы они не приехали, – жалобно подала голос подруга.
– Хоть бы они приехали без ОМОНа. А то я прям не знаю, чего от тебя ждать.
Светка печально отвернулась от зеркальной поверхности и с поникшей головой вступила на этаж. Она, я думаю, сама не очень понимала, чего ей от себя ждать.
На улице февраль радостно бросал нам в лицо беспардонные снежинки. Я неустанно вздрагивала от каждой их удачной попытки проникновения мне за шиворот. Казалось, сними я куртку, и со спины рухнет лавина, перемешанная с моим негодованием почти в равных пропорциях. Статические декорации бесцветного ряда домов утомляли с первого взгляда. Со второго, надо отметить, утомление обращалось смирением.
– Ты их видишь? Должны были приехать уже, – я не то, что бы замёрзла, я скорее просто забыла, что такое тепло.
– Ну вон они, наверное.
Я повернулась в сторону Котовского «наверное»: сквозь плотную штору снега пробивались короткие позывные жёлтых фар.
– Свет, ты нормальная? И давно ты их видишь? – я схватила её под руку и двинула нас обоих в сторону «маяка».
– Ну пусть ждут, раз им надо.
– Блин, раз им надо.... А нам надо, что мы тут как две дуры стоим, ищем свет в конце туннеля?
– Не знаю, я ничего не искала, – Котова уверенным движением запаковала выпавшую прядь волос поглубже в капюшон.
Почему-то при малейшей опасности столкновения с мужским обществом я теряю самообладание и мою так называемую уверенность в себе. Светка же наоборот, как-то ментально приосанивается, наполняясь одновременно высокомерием и снисходительностью к тем, кого принято называть сильным полом. Мою недавнюю решимость уже сесть наконец-таки в машину в процессе движения плавно перехватывала подруга, и теперь уже не я её тащила к зазывно моргающему автомобилю, а она меня.
Дверь распахнулась. И вышел он. Такой красивый. Такой....
– Марселина Андреевна, а мы с Василием Михайловичем боялись, что вы передумаете.
Он улыбается….
Светка толкнула меня в сторону задней двери. К месту за водителем. За Ним. Я послушно направилась в указанном направлении, думая о том, что в этой ситуации самое главное – не упасть.
В салоне пахло кожей. И Буниным. Который даже не удосужился развернуть к нам своё величество. Дождавшись, пока Светка усядется рядом, я захлопнула дверь.
– Учись, Вася, как надо автомобильные двери закрывать. Нежно и бережно.
Гулкий удар с другой стороны и улыбающееся Светкино лицо поставили брезгливую точку в моём начавшемся было диалоге с Внутренним Критиком на предмет того, считать ли всё вышесказанное Ромой
