дух перевел, а она – обратно! Летит, только грязь из-под лап по сторонам. Господи, думаю, спаси меня грешного! И давай опять орать, что есть мочи… Метров за десять она по тормозам – и на попятную… Едва в себя пришел – снова несется! Я опять в крик… И так много раз было. Что, не верите?» Тут мы не выдержали, и как начали ржать. А громче всех тот, кто нам про дикие крики в лесу рассказывал…
– Да, натерпелся страху мужик, – усмехнулся Борисенок. – Хорошо, хоть жив остался.
Напившись чаю, и отогревшись, мы двинулись дальше. Снова поплыли по сторонам заснеженные берега. Я пожалел, что не взял с собой фотоаппарат. Строгую красоту северного леса трудно выразить словами. Это надо видеть… За изгибом реки, в высоком березняке мы заметили тетерева-косача. Черная лирохвостая птица беззаботно клевала почки на дереве.
– Косач, косач!.. – азартно зашептал Тимка, увидев перед собой дичь. – Дядя Саша, стреляйте!
Я стянул перчатку с руки, приложил к плечу ружье. Но в этот момент наше плавсредство сместилось по течению, и две огромные ели закрыли цель своими разлапистыми ветвями.
– Ну, давайте, давайте!.. – изнывал Тимка от нетерпения.
В этот момент косач заметил нас и напряженно вытянул шею. Несколько секунд он оценивал, есть тут какая-либо опасность или нет и, в конце концов, решил не рисковать. С громким хлопаньем, сверкая ослепительно-белыми подкрылками, лирохвостая птица, размером с домашнюю курицу, стремительно унеслась прочь.
– Эх, – разочарованно вздохнул Тимка. – Упустили дичь…
– Ничего, – ободрил его я. – Это только начало. Еще не одного увидишь.
– Вот тогда и покажешь, какой ты ловкий, – подытожил Борисенок.
Через час мы опять начали замерзать. При выдохе пар шел изо рта. Пальцы на руках и ногах потихоньку превращались в ледышки. И если на руках их еще можно было отогреть за пазухой, то с ногами было сложнее. Только и оставалось, что беспрестанно ими шевелить.
– Здесь река делает петлю, – сказал Борисенок. – Примерно километра два-три…Давайте, вы меня сейчас высадите. Я тут быстренько пробегусь, солонцы[3] посмотрю. Потом на реку выйду, вас дождусь.
– А если мы раньше проскочим?
– Вряд ли… Тут напрямую, через лес – пол километра всего. Да и течение сейчас помедленнее будет, все больше плесы пойдут.
Мы пристали к берегу, высадили Борисенка. Он отправился налегке, прихватив с собой только карабин и топор – свалить пару осинок для лосей, солонец подновить.
– Хитрый, – пробурчал Тимка, когда мы отчалили. – Пробежится налегке, погреется…А нам здесь сиди.
– Почему сразу хитрый, – заступился я за Борисенка. – Может, действительно, надо человеку.
– Да, конечно… Как же…
Я не стал особо переживать по этому поводу. Тем более, что мне, наконец, удалось вытянуть ноги.
Солонцы* –
