style="font-size:15px;"> – Прошу вас мне не «тыкать», – с трудом сдерживаясь, произнес Ермаков.
– Чего? А в рыло не хочешь?
– Я те дам в рыло! – взорвался Егор. – Так дам, что не унесешь!
Огромные звероподобные мастифы крутились рядом.
– Чужой! – негромко скомандовал хозяин.
Собаки мгновенно преобразились. Оскалив страшные пасти, они исторгли нутряной, ужасающий рык и стали обходить Ермакова с двух сторон.
– Вали отсюда, пока цел! – посоветовал их владелец.
Егор перевел дух… Сердце билось где-то в горле. Руки слегка дрожали. Кусая от бессилия губы, Ермаков отступил.
«Никогда этого не прощу! Никогда!» – поклялся Егор, пронзив обидчика взглядом.
Глава 6
Любовь… Поначалу она похожа на чистый лист. Когда между влюбленными нет ни ссор, ни обид; когда они еще не пресытились и не устали друг от друга; когда губы их шепчут только ласковые слова, а глаза видят лишь достоинства и не замечают недостатков… Но у каждого чувства свой век. Приходит время и на белом листе появляются точки, штрихи, кляксы – следы размолвок, непонимания, ревности.
Эти метки нельзя подчистить или стереть, постепенно их становится все больше. И вот уже некогда белый лист превращается в черный. Любовь умирает…
«Может ли быть иначе? – думал Егор по дороге к дому, где жила Яна. – Есть ли счастливцы, способные сохранять отношения в непорочной чистоте? Или гибель любви неизбежна?»
Впервые, идя на встречу с Яной, он испытывал какую-то непонятную грусть. Это мешало ему… Ведь известно – ожидание праздника больше чем праздник.
На углу продавали цветы. Ермаков пересчитал оставшиеся деньги. На три розы не хватало, по две – не дарят… Купить одну? Он не знал, что лучше: букет гвоздик, тюльпаны или роза? Почему-то Егор всегда дарил любимым только розы.
«Пижонская привычка», – усмехнулся он про себя, однако традиции решил не изменять.
Вытянув из чаши подходящий цветок, он протянул деньги.
– Отличная роза! – одобрила цветочница его выбор.
Чем ближе подходил он к Яниному дому, тем радостней становилось на душе. Все темные мысли куда-то исчезли. Осталось лишь нестерпимое желание поскорее увидеть ее.
Поднявшись на второй этаж, Ермаков позвонил в дверь.
Яна была в легком цветастом платье с открытыми плечами. Тоненькие бретельки придавали этой открытости особенный шарм.
– Здравствуй, – сказал Егор, протягивая ей цветок. Она взяла розу и подставила губы для поцелуя.
Радость пьянящей волной ударила в голову. Стоило только обняться с ней, как мгновенно пропал тот пугающий холод, что в последнее время томил его. И поверилось Егору в этот сладостный миг, что у нее и впрямь никого нет, что ждет и любит она только его одного.
– Я тут к чаю кое-чего взял, – поднял Ермаков с пола большой пакет. – Немножко…
– Ага! – весело качнула головой Яна. – Это называется «немножко»!
