меня? – спросил Бофор с привычной ему беззаботностью.
– Не знаю; он ненавидит всех принцев, ненавидит герцогиню Лонгвилль. Ни королева, ни сам Мазарини не могут вполне разгадать его умыслов.
– А вы, кузен, разгадали их?
– Нет, но я не верю ему.
– Вы благородный человек, и я желал бы всегда иметь дело с такими людьми, как вы.
– Когда наступит мир, я буду считать за счастье быть в числе преданных вам слуг.
– Но мир наступил.
– Когда принцы в тюрьме? Это только перемирие.
Кандаль с достоинством откланялся и удалился к своим товарищам, которые в это время перешептывались, не зная, что и думать.
– Герцог де Бар, не угодно ли вам подойти ко мне? – спросил Бофор.
– Да что ж это такое, ваше высочество? Общая исповедь, что ли? – спросил де Бар, заливаясь притворно-добродушным смехом.
– Я не шучу, герцог, и если бы вы знали, о чем идет речь, вы сами помогли бы мне открыть истину.
– Ваше высочество, вы пользуетесь доверием у герцога Кандаля, но меня уж увольте: я не намерен лезть головой в волчью пасть.
– Это что значит! – закричал Бофор.
– А то, что я пойду, но с условием.
– Что за условие?
– Трое из этих господ должны сопровождать меня и быть свидетелями нашего разговора.
– Я совсем не против этого, – сказал Бофор после некоторого размышления.
Осторожный герцог де Бар вошел в залу, его сопровождали Кандаль, Маникан и Бутвиль.
Подозрительность закадычного друга Мазарини внушила и Бофору некоторую осторожность; он отошел от окна и встал под люстрою.
Вельможные господа холодно поклонились и встали перед принцем, держа шляпы в руках. При первом взгляде на де Бара Бофор заметил капли пота, выступившие на его лбу.
– Вам жарко, герцог, – сказал Бофор, подходя к нему с улыбкой.
– Жарко, ваше высочество.
– Вероятно, оттого, что вас беспокоит толстый шарф, которым вы закутали себе шею, – продолжал Бофор, наклоняясь к нему и пристально присматриваясь.
– Нимало.
– А я бьюсь об заклад, что шарф вас беспокоит.
– Уверяю вас, что нет.
– Снимите его, – сказал Бофор резко и сильно дернул за шарф.
Ни жив ни мертв повернулся де Бар к своим друзьям, но Бофор, потеряв всякое терпение, сдернул с него шарф и увидел на его шее глубокие царапины.
– Так это вы! – закричал он с бешенством. – Иначе и не могло быть.
Ошеломленный, испуганный де Бар почти упал на руки Кандаля. Бофор сделал шаг назад и поднял трость.
– Подлец! – закричал он. – Это ты посягнул на чужую честь!
– Герцог! – воскликнули вельможи.
– Уведите его, господа, или я не отвечаю за себя!
– Но что ж это значит? – спросил де Бар, задыхаясь.
– А то, что вы, под моим именем, совершили
