не находила Сестру Злобу уравновешенной. Одно лишнее слово – и пристань да полгорода в придачу обратятся в дымящиеся руины. И все из-за разногласий по оплате стоянки.
Вот тебе и «прибыли незаметно»…
Скиллара поспешила вперед, распихивая бхок'аралов и развязывая кошель.
От удара по голове он очнулся и отскочил в сторону. Мгновенно выхватил ножи; лезвия заскрежетали о пыльные плиты каменного пола. Плечом он ударился о стену и заморгал, привыкая к полумраку.
Сверху нависал кто-то высокий, в черной одежде лоскутами и железе. Зеленую кожу местами прорывают сломанные ребра, лицо скрыто тенью, глазницы пустые, рот широкий, в нем угадываются растущие вверх клыки.
Раллик Ном вгляделся в демона, и ножи сразу показались бесполезными. В голове все еще звенело. Взгляд убийцы упал на засохшие носки полуистлевших кожаных мокасин.
– Ты пнул меня.
– Да, – ответил хриплый голос.
– Зачем?
Демон помолчал.
– Подумал, что так надо.
Они находились в узком коридоре. Слева – массивная дверь черного дерева с бронзовыми накладками. Справа, за спиной у демона, коридор раздваивался, каждый проход преграждали двойные двери. От лампы, которую чудовище держало в длинной и тощей руке, исходило слабое, холодное свечение, отбрасывающее нечеткие тени на каменные стены. Потолок был сводчатый, выложенный плитами поменьше без раствора. Воздух пах пылью и разложением.
– Я… я ничего не помню, – сказал Раллик.
– Потерпи.
Все мышцы затекли, даже попытка сесть, опираясь спиной на стену, отозвалась судорогами. Голова гудела – и не только от пинка.
– Во рту пересохло. Если не собираешься заколотить меня до смерти, демон, то найди мне что-нибудь попить.
– Я не демон.
– Извини, спросонья не разберешь, – проворчал Раллик.
– Я – Рейст, яггут. В прошлом тиран, ныне узник. «Тот, кто возвысится – падет. Тот, кто падет, будет забыт». Так говорил Готос, хотя, увы, чтобы его имя забыли, придется ждать по меньшей мере вечность.
Силы постепенно возвращались к Раллику.
– Кажется, что-то вспоминаю… ночь, кровь, Празднество Геддероны. Малазанцы в городе…
– Значимые события, но не играющие роли – ни теперь, ни тогда. Многое изменилось, пока ты спал, убийца. Даже яд на клинках полностью выветрился. Впрочем, отатарал, текущий в твоих жилах, времени неподвластен. Мало кто повторил бы твой поступок… и к счастью, я полагаю.
Раллик спрятал ножи и медленно поднялся. Перед глазами все завертелось, и он зажмурился, пока головокружение не прошло.
– Я редко хожу по дому, – продолжал Рейст. – Так что, возможно, ее исчезновение заметил не сразу.
Раллик с подозрением посмотрел на высокого сутулого яггута.
– «Ее»? Чье?
– Кажется, ныне она зовет себя Воркан. Вот
