style="font-size:15px;"> – С ума сошла. Это мамин кавалер – даже не смей строить глазки. У тебя еще 3 дня до отъезда – зайди, я тебя прошу.
– Ок, только с тобой. Когда идем?
– Давай завтра, сегодня уже поздновато будет.
Не успела она закончить фразу, как раздался грохот в двери.
– Лера, открой! Я знаю, что ты тут!!!
Моя подруга побледнела, нервно начала искать телефон. 51 пропущенный звонок! От него.
– Мама дорогая, я выключила звук. Мне конец!
Пока Лера готовила защитную речь, я открыла дверь. Со скоростью перепуганного кенгуру влетел Борик со словами: «Все в порядке?». Ясно, ответа никто не ждал, а просто началось движение по всем комнатам, пока объект не был найден. Наступило затишье.
Когда я вошла на кухню, увидела примилейшую картину: Борик сидел на полу, обнимая ноги своей жены, а его дражайшая что-то тихо ему говорила. Я поняла, что кризис миновал. Расставались мы под слова Борьки:
– Придется тебя удочерить. Мне спокойнее будет, да и жена никуда не будет уматывать.
Глава 2
Назавтра, после суматошного дня, связанного с организацией поездки, сбором вещей и прочим, в 6 часов вечера я была у подруги дома. Изида и Лера меня уже ждали, причем Изида малость нервничала – ну как можно опаздывать, если мы обещали прийти к шести? Это совершенно недопустимо, ведь мы все интеллигентные люди и должны знать цену словам. Лерка мне подмигнула, взяла маму под руку, и, со словами: «Ах, как я тебя понимаю!», мы поднялись на второй этаж, позвонили.
Двери нам открыл очень эффектный мужчина – высокий, с прямой осанкой, седоволосый, одетый в синий пуловер и джинсы. Весь этот величавый облик заключали милые домашние тапочки в виде улыбающихся мишек, причем одно ухо у мишки было оторвано. Прям картина маслом! Я себя словила на том, что совершенно не помню дядю Сашу – столько времени прошло! Тогда, в детстве, мне казалось, что профессор – просто недосягаемая личность, такой важный, что ли. Всегда ходил с портфелем, постоянно читал на улице газеты и часто терял ключи. Даже не помню, был ли он женат или нет. Впрочем, тогда это меня совершенно не интересовало. А то, что я увидела сейчас, совершенно отличалось от детской картинки: такой улыбчивый, застенчивый, очень симпатичный. В общем, я понимаю Изиду.
Дядя Саша нам с Леркой пожал руки, а Изидину – поцеловал. Мы с подругой переглянулись – так, все ясно. Тем временем он провел нас в большую комнату – гостиную. Комната была идентичной Лериной (ну конечно, она находилась ровно над квартирой моей подруги), но это была единственная схожесть с квартирой, где сейчас проживала Изида. Там, внизу, было царство вазочек, рюшечек, милых статуэток, занавесочек, мягких игрушек розово-лимонного цвета. Все было сложено в особенном, известном только Изиде порядке. И это при том, что всего этого декора было очень много, – в комнатах было идеально чисто. Тут же, у дяди Саши, не было ничего лишнего – что-то похожее на журнальный столик, два кресла, диван, тумбочка с телевизором и… книги! Их было столько, что невозможно понять, какого цвета стены в комнате.
