выделанная – настолько прозорен, чист воздух (так в озере горнем сквозь толщу хрустальную можно различить на дне камушек каждый, живиночку махонькую!]
Утро… Парное, согласное, здравствуй! Здравствуй, поновление тайги! Не жалко слов…
Толя продолжал смотреть в одну, казалось бы, точку. Эх, остаться бы действительно там… Поближе узнать Клавушку – на природе, в общении с лесом, с белочками, с птичками, их голосами чарующими наверняка отогрелась бы душа девочки – тут, на «ГРОМЕ», и Толя чувствовал это – прикованная к чему-то тяжёлому и глухому, донимающему, хотя с ним, с «дядей-мальчиком», – также чувствовал-знал – раскрепощённая и отдыхающая… Вчера, когда оба любовались фантастической красотой здешней, он углядел-таки, пусть не сразу, то ли горечь, то ли страх, а может, отчаянье на личике милом. Тревога… Тоска… Бессилие… Да всё сразу. Боль. Просто боль. Словно что-то мучило, выворачивало наизнанку душу детскую… ломало… И когда бедняженька даже ротик приоткрыла, чтобы вскрикнуть, он тотчас:
– Сталось что? Клавушка! Барышня! Ась?..
…спросил. Поди ответь! Улыбка, что блукала дивно по губкам-то коралловым, треснула, раскололась. В глазёнках – испуг, проклятие, будто видит перед собой дьявола, не иначе.
…ПАМЯТИ ЯЗВА – ТОТ ДЕНЬ. ПРИСТАНУТ К БРЕГУ СЕДОМУ, ПЕПЕЛЬНОМУ, К МОРЩИНИСТОМУ БЕРЕГУ ЖИЗНИ
ПРИСТАНУТ ОТПУЩЕННЫЕ ПОСЛЕДНИЕ КРОХИ СУДЬБЫ, ЧАСЫ-МИНУТОНЬКИ ПРЕДСМЕРТНЫЕ… ЗАЁРЗАЕТ НА ОДРЕ СТРАШНОМ-НЕМОМ СТАРИЦА – ВЧЕРА? ДАВНО? ЭТО БЫЛО… ГОЛОСИНАМИ, КРИКОМ-ОРОМ ИСТОШНЫМ ПРИСЛУГА ЗАХОДИТСЯ, ЧТО В ДОМИЩЕ, ИБО С ЧЕТЫРЁХ УГЛОВ ПОЛЫХНУЛ, АКИ ПЕНЬКОВЫЙ В САЛЕ ВЙТЕНЬ, ОН, ВЕЛЬМОЖИЙ-СРУБ-ЛЕННЫЙ… ПОПЕРВОЙ ЗАНЯЛСЯ В НОЧИ БАГРОВО, ЯРОСТНО, ПОТОМ ПОЛОМ ПЛАНУЛ-ДХНУЛ – АЖ ЖАРКО… ТИШЬ СБЕСИЛАСЬ, ЗЁВОМ УХАЕТ… СТУКИ, СКРИПЫ… В ДРЕМУЧЕМ МОРОКЕ ДЫМНОМ – ЖУТЬ, Ж-ЖУТЬ ЗРЕТЬ СТРАХОЛЮДИНУ!!! КАШЕЛЬ, СЛЁЗЫ, ЕЩЁ БОЛЬШЕ ДЫМА… ЛИЦО… ЛИЦОВИЩЕ… «Ма-аа-менньк…» – ТИХО, НО ВДРУГ…
«МААА-АААМММ!!!!!» НАРЫВЕН ВОПЛЬ, ОТЧАЯН ВИЗГ ЧАДА, ХРИПОЙ, РВУЩИЙСЯ… ЗАМЕТАЛСЯ… «ММ-АААММ!!!!!» В ГОРЛЕ СТОН ЗАПЁКСЯ. ЧТО? ЧТО?! ЧТО?!! ЧТО???!!! НЕ ЛИЦОВИЩЕ – МАСКА БЕСОВСКАЯ, ДИАВОЛИНАЯ… БЛИЖЕ, БЛИЖЕ – ПРОЧЬ, ОСКАЛ!!! ЗЕНКИ НАВЫКАТЕ, БОРОДИЩА С АРШИН ПОПОВСКАЯ, САМ-ИТЬ, CAM-ТО… ПЛЕЧОМ МЕСТО ИЩЕТ, К НЕЙ – ко мне-е… – ПРОТАЛКИВАЕТСЯ… БЛИЖЕ, БЛИЖЕ! ВЫЗАРИЛО КАК – ЧТО ТАМ??? БУЛАТА БЛИК БЬЮЩИЙ, БЛЕСК ОСТРЫЙ!
О-О-О!!! ГРУДЬ-ПЛОТЬ ГВОЗДИТЬ НОЖИЩЕМ БУДЕТ, СЕЙЧАС, ЗДЕСЬ, ТУТ ПРЯМО… В МИГ СЛЕДУЮЩИЙ… ИЗЫЙ-ДИ, ПРОЧЬ, ОЧЬ!!! ЧУР! ЧУР!!
– …мам-м…
– Сталось что, барышня, ась? Клавушка…
Толя вопросил, «дядя-мальчик». Он-то здесь как? Где я? Ах, да… Это ведь не на самом деле… Наваждение… Показалось просто… Всё хорошо… Я на палубе, внизу речка…
Памяти язва – души протыка. До одра смертного прободень травить и мытарить Клавушкино сердечко будет. Будет! Всю жизнь, всю её дальнейшую жизнь под небом карёжить исчадно будет. Буде-е-еттт!!! Занозищей смертельной. И будет, будет!!! из самоё же себя, из неё, Клавы, страдалицы нашей
