было бы замазать кремом. Ну и в любом случае – это лучше, чем проклятые бурки. Главное, чтобы мать не вынесла мозг за «подачки от Машковых»… Если честно, эта перспектива пугала. Я даже на всякий случай пошла домой в старье, припрятав новые сапоги в пакет.
Но, в коридоре мне встретилась Наташкина мама, попросила зайти к ним. Чудо какое-то, но она, как и обещала, добыла для меня сапоги! Они сильно маломерили, но я, с трудом впихнув в них ноги, улыбнулась:
– Какие классные! Тётя Маша, спасибо вам огромное!
– Носи на здоровье, Людочка! Видишь, они вполне приличные.
***
В нашем городишке было две больницы со стационаром. Одна неподалёку, за стадионом на Ленина, вторая – большой больничный комплекс – на другом конце города. Автобусом, с пересадкой на троллейбус – около часа в один конец. Электричкой примерно также, только ещё и под расписание надо подстроиться.
Первым делом я пошла в ближнюю больницу, хоть и чуяло сердце, что Ленкина мамашка постарается спрятать дочку от знакомых глаз. Интуиция меня не подвела. Пришлось ехать дальше.
Минут тридцать ждала автобус. Потом, пока добралась до комплекса, пока проплутала между корпусами, выискивая гинекологию – прошло ещё часа полтора. Итого – уже около пяти вечера.
Гинекологию-то нашла, но вот Ленки в списках не оказалось. Чернов, скотина, соврал?! Или её уже выписали? Поймала какую-то медичку:
– Скажите, а с абортами долго лежат?
– Обычно в тот же день отпускают, ну максимум на следующий. Если без осложнений, конечно. А ты что, не найдёшь кого-то? Так у нас тут одно крыло на ремонте, поэтому часть абортниц в родильном корпусе принимают. Туда сходи, это возле выхода, – она махнула рукой. – Наискосок мимо «травмы». Но только смотри, посещения до шести, всего сорок минут осталось.
Переобулась в свои комнатные тапочки, накинула домашний халат, поднялась. На посту меня остановила медсестра:
– К кому?
– К Машковой.
Она заглянула в журнал и, высунув голову из оконца своей будки, крикнула куда-то вдаль:
– Ни-и-ин, позови Машкову из четырнадцать-два!
– Машкова ка́пается! – тут же долетело в ответ.
– Она капается, – продублировала медсестра. – Но ты пройди в палату. К платникам можно.
Я вдруг оробела. Поколебалась немного, прижимая пакет с мандаринами и шоколадкой к животу.
– А вы можете передать ей?
– Да сама пройди, – лениво скривилась та. – Только быстро, время-то уже…
– Нет, вы знаете, у меня автобус. Вы передайте, пожалуйста, а я в другой раз приду.
Она нехотя взяла пакет.
– Что сказать-то? От кого?
Я махнула рукой:
– Просто передайте, – и поспешила к выходу. – Спасибо!
В какой-то момент показалось, что за спиной прозвучало невнятное: «А кто Машкову спрашивал?» – и я
