д колёсами тележки из супермаркета, растаявшим возле раскалённой керамической комфорки, растворившимся в карьере мужа, в бытовухе и серости.
Всем, кто растерял себя настоящего и живёт как зомби, кто находит утешение в сериалах Нетфликса и компьютерных играх, тем, кто заменил настоящее общение на посты в соцсетях и блогах.
Тем, кому даже не верится, что буквально двадцать лет назад была другая жизнь, и они были другими. Наивными, глупыми, с ограниченным кругозором, не знающими, что такое приличная одежда и правильное сочетание носков и штиблет. Они были настолько другими, что иногда им стыдно признаться другим и себе, кем они были. Но тогда и только тогда они были живыми.
Эта книга для тех, кому кажется, что всё, что было тогда, происходило не с ним, настолько всё поменялось.
Это ни в коем случае не ностальгические сопли и не восхваление девяностых. Просто небольшое путешествие назад, нырок в глубину себя, своего прошлого.
Данный труд не рекомендован к прочтению лицам, страдающим излишним морализмом, людям, которые делят мир на чёрное и белое, тем, кто никогда не отступал от божьих заповедей.
С осторожностью: любителям розовых соплей и фруктового кефира;
тем, кто перемножает в уме трёхзначные числа;
тем, кто не разбивал нос, не падал и не ошибался;
кто не подтирался лопухом (хотя бы гипотетически),
тем кого не рвало на части от любви,
кого не рвало от излишка принятого на грудь алкоголя,
тем, кто не знает, что такое уйти в отрыв.
При первых признаках отвращения, отторжения и неприятия закройте эту книгу и поставьте автору дизлайк.
Тех же, кто ещё остался здесь, после прочитанной страницы приглашаю пуститься в небольшое путешествие. Это не путешествие в прошлое, а ностальгия по потерянному настоящему.
События, описанные в данной книге, частично сконструированы автором, частично имели место быть, поэтому погоняла главных героев заменены на вымышленные. Автор заранее извиняется перед обладателями идентичных погонял, которые могут случайно попасть на страницы этой книги и даже компенсировать вред, нанесённый их репутации, при условии, что они докажут, что являются единоличными обладателями данных кличек.
«Давай быстрее брат налей, за бизнесменов и врачей,
За музыкантов и воров, и участковый будь здоров.
За тех, кто с нами был всегда, кто помнит наши имена,
И за девчонок, что порой, нас увлекали за собой…»
Гарик Кричевский «Застольная песня»
Псих, нытик, алкаш, идиот и мудак. Вся честна̀я компания в сборе. Хотя нет – мудак не пришёл, на то он и мудак.
Нытик и псих снова ссорятся. Привычное дело.
– А ты, с-сука, мои деньги не считай! Всё что есть, сам заработал. По крайней мере, дом и машина есть, не то, что у тебя – голь подзаборная.
Это, кстати, нытик орёт. Зря он так с психом.
– Посмотрел бы я, если бы тебе пришлось трёх детей содержать. У тебя ведь ни ребёнка ни котёнка. Ты, блядь, знаешь, что это такое, когда пашешь в трёх местах, чтобы только накормить своих детишек. Де-ти-ше-чек!
Говоря навзрыд, псих смотрит на свои сложенные в лодочку ладони, словно в них, в самом деле, умещаются трое крошечных его детишек. Его глаза дико блестят, и я вижу, что он в очередной раз на грани срыва. Ох, сколько раз мы уже это проходили. Сейчас нужно просто окинуть взглядом стол, чтобы под рукой психа не оказалось каких-нибудь опасных предметов вроде ножа, или шампура. Хотя в его руках в момент отчаянья любой предмет может стать оружием.
Но нытик не унимается.
– Ага, детишки! От этой бляди, которая уже пять раз тебя кидала? Думаешь, среди них хоть один твой есть?
Вот это он точно зря. Хотя, на что я надеялся. Всё идёт по отработанному годами сценарию. Дальше по плану мордобой с кровавыми слюнями и валянием в траве, а потом будут пить мировую.
Только мне вот с каких-то пор это стало неинтересно. Может быть с той поры, когда нам перевалило за тридцать пять. Честное слово, когда я нахожусь в этой компании я всегда ещё тот дворовый пацан.
– Эй ну-ка брэйк! – Обнимаю психа за плечи, чтобы сковать его движения. – Ну чё вы парни опять старую пластинку завели. У кого из вас член больше. Да ни у кого. Вы оба долбоёбы и неудачники с маленькими прыщиками вместо писюнов!
Это вырывается как-то само собой. Привык я просто на своих подчинённых так орать, а тут не подумав брякнул. И начинается. Теперь четыре огненных глаза пытаются испепелить меня на месте.
– А
