Буратина протягивает мне бинокль.
– Не-а! Чё я не видел, как этих горе Ловеласов девки отшивают? Без тебя им не видать удачи.
– Не-ет, вроде бы уже есть улов! – Буратина снова смотрит в бинокль. – Ого, да там целый цветник вокруг них собрался. Им ещё кастинг придётся проводить…
– «Родо» и белая шляпа настолько сексуально смотрятся? – Смеётся Светка.
– Скорее белая маячащая вдалеке яхта придаёт парням шарма. – Отвечает Буратина. – Женька, на смотри, – он передаёт бинокль, стоящему по правую руку Жекичану.
– А мне зачем? – недоумевает шкипер.
– Вдруг их там месить начнут, – выказывает Буратина свои опасения.
– И чё если так? Выкатишь корабельные пушки и дашь по берегу залп? – смеюсь я.
– И то верно! – улыбается друг.
– Кстати, я чё-то не заметил твоего фирменного знака.
– Ох ты! – Буратина хлопает себя по ляжкам. – Я ведь всё приготовил, просто не успел сделать. Хорошо, что напомнил.
Он командует Жекичану, чтобы тот спустился в трюм и принёс коробку и рулон, которые стоят в углу. Через минуту полная баллончиков с краской коробка и непонятный рулон оказываются возле ног босса. Буратина идёт на бак, где раскатывает рулон. Он размашистыми и в то же время плавными движениями рисует маркером на бумаге.
– Что он делает? – спрашивает Светка.
– Видимо трафарет, – отвечаю я.
Нам не видно, что конкретно рисует Буратина, но я знаю, что у него получится красиво. Он отличный художник. Талантливый человек талантлив во всём. Уже через пару минут Буратина берёт канцелярский нож и аккуратно вырезает нарисованные символы. Дальше уже работа Жекичана. Ему поручается прилепить трафарет ближе к носу судна и тщательно закрасить из баллончика.
Теперь мы, свесившись за борт, наблюдаем за филигранной работой Жекичана, перед которым стоит тяжёлая задача, ровно разместить трафарет, не имея соответствующих ориентиров и разметки. Но у нашего Жеки всё выходит быстро и нарядно. Я же увлечён не его работой, а поглаживанием нежной ручки, которая уже раскалилась от моих манипуляций. Жекичан уже прыскает из баллончика, обильно заливая трафарет чёрной краской. Ветер подхватывает резкий запах и швыряет в нас.
– Ф-у – отмахивается Светка, неосознанно высвободив свою руку из под моей.
– Пойдём пока в каюту, а то воняет, да и голову уже напекло. – предлагаю я ей.
Светка пожимает плечами, мол, как скажешь. Мы заходим в приятную тень, и на несколько секунд становимся слепыми котятами из-за резкого перехода от яркого света к полумраку. Когда зрение восстанавливается, первое, что я вижу – это её, направленные на меня глаза.
Я снова тону;
я сжимаю её предплечья;
я притягиваю её к себе;
я наклоняюсь ближе;
я
