сейчас совершают, только если не оставляешь выбора. Так что да, ты прав. Но раскаиваться я не намерен, просить у тебя прощения и переигрывать заново наш разговор не собираюсь. Ставка слишком высока. По доброй воле или нет, но ты пойдешь в Зону. Твоей жизни ничего угрожает, тебя будут охранять профессионалы.
– Вот в этом-то и проблема, – вздохнул Вербицкий. – Я не смогу настроиться на поиск, когда меня контролируют, когда рядом незнакомые люди. Короче, с вашей охраной я стопроцентно никого не найду, нечего даже пробовать.
Геннадий выдохнул, нащупал пульт кондиционера и нажал кнопку. Стало совсем тихо.
– Без охраны ты погибнешь в первые же два часа. У меня нет времени инструктировать и готовить тебя, как тех людей, о которых я тебе толкую. Да и вообще в одиночку в Зону ходят только самоубийцы.
– А еще сталкеры, – пробормотал Денис тихо себе под нос, но Геннадий услышал.
– Ты не сталкер по определению, дорогой, – сказал он с улыбкой. – У тебя нет шансов вернуться живым из Зоны в одиночку.
– Я пойду не с вашими охранниками, а с моим другом, он сталкер и не будет отвлекать меня, потому что он мне хорошо знаком.
– С каким еще другом? Из Анапы?
– Нет, он местный, из Адыгейска. Его зовут Тимофей.
Все-таки Геннадий не совладал с собой, забарабанил пальцами, правда, через пару секунд спохватился и снова принял позу холодной официальной доброжелательности.
– Тимофей, значит. И сколько у него ходок, у этого твоего приятеля?
– Опыт большой, – сказал Денис.
– Я должен посмотреть на него.
– А вы уже видели его, и скорее всего не один раз. Он сидит у входа в деловой центр каждый день.
Брови собеседника взлетели и несколько секунд не возвращались в нормальное положение. Вероятно, это признак крайнего удивления для директора мизераблей, ситуация, в которой другие люди вскричали бы «омайгад». Но, скорее всего, этот манипулятор просто обдумывает новую вводную.
Вербицкий опустил взгляд на стоящую на столе фоторамку, чтобы не выдать охватившее его смятение. Ну а что можно было еще сделать? Вариантов-то и правда нет.
Голос Геннадия прозвучал совершенно буднично-деловито:
– Хорошо, пусть будет так. Бери своего друга. Только у меня условие: никто, кроме тебя, не должен знать, что ребенок, которого ты ищешь, мой сын. Если кто-то узнает об этом – ты точно сядешь.
– Но об этом могут узнать и не через меня! А может, и уже знают.
– На это ты повлиять не можешь. Просто не болтай лишнего.
Денис шел по коридору делового центра, пол пару раз неприятно покачнулся, так бывает, когда спускаешься с корабля после плавания. Никуда не годится. Надо спортом заняться наконец, а то, похоже, впереди не самые простые задачи.
У Геннадия, конечно, завидное самообладание. С другой стороны, его же не пытались только что упечь в тюрьму.
Менеджер
