по заснеженной парковой тропе, приподняв полы плаща и по щиколотку утопая в сугробах. Кстати, и край-то почти не исследованный. Искатели предпочитают изучать материки, где находится немало любопытных тайников, а на архипелаги и острова суются редко. Да и не любят нас здесь с некоторых пор.
Но коли мне пока деваться некуда…
Размышляя о вечном, то есть о загадках Небесного храма, я бродила по городу почти до вечера. Немногочисленные местные жители обходили меня стороной и провожали недовольными взглядами. Но что мне до них… Весь день я вспоминала, размышляла и сопоставляла известные сведения, но внятных ответов не находила. И чудилось, что они лежат на поверхности, но я не могла вспомнить, где и когда сталкивалась с подобным. В конце концов, на исходе закатных сумерек, уставшая, голодная и замерзшая, я заметила приличный постоялый двор, подсчитала имеющуюся наличность и вздохнула. Опять деньги искать… Не люблю это, но когда их совсем нет…
Постоялый двор – громоздкое четырехэтажное строение нежно-розового цвета – находился почти в центре города, недалеко от площади, среди проложенных троп. Воровато оглядевшись, я присела и быстро нарисовала на снегу символ короткого пути. Рядом замерцал серебром снег, указывая на обнаруженную находку. Я красноречиво спихнула с плеча Молчуна. Ворон тяжело вздохнул, но помог. Мне копошиться в снегу казалось несолидным, а ворон на то и ворон, дабы таскать всё, что плохо лежит.
– На соседней улице, между первым и вторым домом, – шепотом подсказала я, сверяясь с символом. – А потом – на центральной площади: у фонтана, у башни градоначальника и у оранжевого дома. Да, и в переулке слева посмотри. Есть? Тогда возвращайся.
Ворон тяжело опустился на мое плечо, прежде сбросив в подставленные ладони свою добычу – три серебряные монеты и с десяток бронзовых. Можно, конечно, еще поискать – на будущее… Но я устала. И нечего мозолить глаза. Погода, конечно, такая, что все сидят по норкам у натопленных очагов, но… Да, всегда кого-нибудь принесет к окну в неподходящий момент. И перекусить бы не помешало. В походах я привыкла есть один раз – вечером, а в остальное время спокойно обходилась травяным чаем. Но вечером поесть обязательно.
Весело погремев монетами, я откинула капюшон, стряхнула с плаща снег и отправилась на постоялый двор.
***
Я сидела за дальним столиком и с удовольствием уминала горячий рыбный суп.
В отличие от недавнего портового кабака, на постоялом дворе было тепло и чисто. В круглом помещении по кругу же располагались опять-таки круглые столы и стулья, создавая уют, который не портили даже расписанные в стиле Рассвета стены – оранжево-розовые облака на фоне бледно-голубого неба. На потолке сиял круг бледно-желтых факелов. Чистые скатерти на столах, до блеска натертый деревянный пол и внимательная прислуга окончательно убедили меня в правильности выбора. Лучше оставить здесь всё серебро, чем мерзнуть за два медяка в портовом кабаке. А деньги
