в лаковой шкатулке без крышки хозяйка держала ключи от комнат, которые мало кто брал. Викки вспомнила, что однажды рассеянный постоялец забыл портмоне с деньгами, но потом вспомнил, и мадам Селин отсылала ему дорогую потерю по почте, страшно волнуясь при этом; а как-то в освобождённом номере нашли чучело ящерки – мадам Селин ужаснулась, и фрау Хеезе ловко воспользовалась этим, чтобы выпросить ящерку для себя – «если никто её в ближайшее время обратно не затребует».
Полюбовавшись знакомыми предметами, девушка поднялась к себе, вымыла руки, поправила волосы и полюбовалась на себя в зеркало; она одевалась просто и скромно, не носила корсета – в нём было крайне неудобно работать, а снисходительная природа наделила Викки худобой, но любила делать себе самые модные причёски и втайне была высокого мнения о своей внешности.
Когда она вошла в столовую, двое мужчин, уже сидевших за столом, встали и поклонились; девушка сделала церемонный реверанс. Старший из мужчин оказался высоким, грузным, совершенно седым, но с тёмными глазами, когда-то, наверное, красивыми; он приветствовал вновь пришедшую по-французски.
– Дон Марсиаль Моратин –и-Суньига, к Вашим услугам. Мой сын, дон Северино Моратин-и-Корвахаль.
Когда-то учителю в пансионе пришлось объяснять ученицам систему образования испанских фамилий, поэтому Виктуар не удивилась различию наименований отца и сына.
– Я Аньес-Виктуар Сэрму. Рада познакомиться с вами, сеньоры.
– Красивое имя, подобающее столь прелестной девушке!
– Вы очень любезны!
Старший из собеседников высказал ещё несколько комплиментов, явно по привычке и без всякого воодушевления; Виктуар ответила обычными любезностями. Младший из мужчин не принимал участия в беседе; в отличие от отца он был среднего роста, худой, но с красивыми отцовскими глазами. Погружённая в свои мысли и переживания, Виктуар не обратила ни на кого из них особого внимания, и была только рада, когда затих ручеёк пустословия. Хозяйка внесла мясо.
Глава 4
Утро следующего дня выпало сумрачным и хмурым; Виктуар вышла к завтраку последней, и пока она ела, хозяйка уже убирала за испанцами. Обе женщины чувствовали себя при этом вполне непринуждённо и перебрасывались фразами, которые показались бы странными человеку со стороны. Мадам Селин была, по мнению Викки, дамой загадочной: её возраст было невозможно определить на глазок – не то 30 лет, не то все 50 – свежа, в своём роде довольно красива, но отличалась скрытностью и ничего не рассказывала о себе. Она сама выполняла все хозяйственные работы, за исключением тех, которые требовали большой физической силы. Последние возлагались на широкие плечи придурковатого, но здоровенного парня, после знакомства с которым доктор сказал жене и Виктуар:
– Все говорят «в здоровом теле здоровый дух», но автор-то писал «надо молить богов, чтобы в здоровом теле был
