и дорогие вещички. Роме это ещё и не снилось. Но он понимал: несколько лет правильных взаимоотношений на местах – и он станет прочно на ноги. Нехитрый бизнес проводника – переправить посылочку, доставить от одного клиента до другого ценный товар, срубив процентик от сделки, провезти в своём купе или на внеплановом месте «левака» – существенно пополнял бюджет тружеников железных дорог. Лишь наладить на своём направлении отношения на узловых станциях, выяснить тонкости организации службы контролеров, да закорешиться с бригадирами. А это время! Рома работал второй год и по любым меркам был «молодой», потому спокойно тянул лямку и не роптал. Тем более, впереди служба в армии, её всё равно не избежать, хотя пока на него и распространялась отсрочка как на единственного кормильца семьи. Справочку об этом выдали в собесе без особых проблем. Инвалида-мать, склочную и взбалмошную женщину, во всех инстанциях знали очень хорошо. Отца у него не было уже полтора десятка лет. С тех пор, как утёк он за длинным рублём на Север, оформив, как положено, развод, многое изменилось. Поначалу он исправно перечислял вполне приличные алименты, благодаря которым мальчику удавалось и сносно одеваться, и от пуза есть, и ходить в спортивные кружки. Но спустя семь лет он исчез. Мария Ивановна, оформившая к тому времени первую группу инвалидности, подала в розыск, надеясь на то, что где-нибудь да отыщется бывший муженёк. Он отыскался совсем не там, где ей хотелось бы. Там же, на северах мотал срок по статье за неосторожное убийство. А через некоторое время пришло извещение, что в лагере он умер. И остался несовершеннолетний Рома, студент 2-го курса железнодорожного техникума, с инвалидом-матерью на руках в довольно плачевном положении.
Когда они познакомились с Машей, Мария Ивановна, полная тёзка девушки, была абсолютно беспомощна. Девушка навещала больную, ухаживала за нею, пока Рома бывал в поездках. Та не могла нарадоваться на будущую невестку, и казалось, всё уже предрешено. Единственное, на что сетовала Ромина мать, так это на его «паршивую работёнку». Совершенно не разделяя его любви к железным дорогам, она всё надеялась, что парень остепенится и выберет себе, наконец, что-то поприличнее.
Отношения молодых были ровными. Оба с удовольствием играли во взрослую жизнь и наслаждались свиданиями после разлук. Машины родители давным-давно уяснили для себя две вещи: во-первых, она девушка разумная, а во-вторых, упрямая. Они относились к той странной категории советской технической интеллигенции, что всегда всё критикует на кухне, но непременно голосует «за», болеет всю жизнь за единственную футбольную команду, но разбирается в футболе слабо, каждые выходные принимает «на грудь», но считает, что ведёт здоровый образ жизни. В родительском доме не бывало много гостей. Захаживали одни и те же давнишние знакомцы. То ли по привычке, то ли по производственной необходимости, как сослуживцы отца, то ли просто потому, что некуда больше податься. У отца был брат, много лет назад отлученный от семьи.
