там что? – подозрительно поинтересовался Алик, вспомнив о недавнем недвусмысленном заявлении Рябцева на Лычаковском кладбище.
Рябцев слегка встряхнул дипломатом, и оттуда донеслось звяканье стекла.
– Бутылочка, – сладко произнес ночной непрошеный гость. – К разговору…
– Ладно. – Алик вздохнул, открыл калитку и пропустил Рябцева вперед.
Тот, словно был частым гостем у Алика, тут же прошел за дом, повернул налево и остановился у узкой дверцы, заклеенной плакатами, наклейками и различными памятными этикетками прошлого века.
В маленькой комнатке вспыхнул свет. На стенах ожили старые фотографии.
– Тут ничего не поменялось! Просто удивительно! – вырвалось у Рябцева.
– А вы разве у меня бывали? – удивился Алик, засовывая свою шляпу на верхнюю полку вешалки в коридорчике.
– Конечно, бывал, но в ваше отсутствие… Извините, так уж тогда положено было. Сами вы меня не пригласили бы… А мне тут у вас нравилось! – И Рябцев прошел к дивану у левой стены и уселся на него без приглашения. Уселся и словно пощупал его худой задницей, проверяя на упругость.
– Чай? Кофе? – вежливо спросил Алик.
– Что вы, что вы! Не беспокойтесь! Я всё с собой принес! – Рябцев поднялся, раскрыл портфель-дипломат и выложил из него на стол бутылку водки, консервированный салат из морской капусты, хлеб, колбасу.
Алику ничего не оставалось, как заняться сервировкой стола. Радовало одно: не надо было выдвигать столик от окна на середину комнатки.
Рябцев больше не вызывал у Алика раздражения. Как-то слишком легко он вписался в микроландшафт этой комнатки, словно специально уменьшившись в размерах, чтобы не выделяться на фоне предметов жизненного обихода. Так же легко и по-свойски он воспользовался садовым умывальником, висевшим в левом углу над тумбой-раковиной, внутри которой стояло обычное ведро для воды. Тут же он вытер руки о полотенце, висевшее на гвоздике слева от умывальника. И уже сидел в позе «всегда готов» за столиком, на который хозяин выкладывал не спеша рюмки, тарелки и вилки.
– Вы не подумайте, что я хотел вас напугать! – Рябцев взял в руку наполненную рюмочку. – Иногда просыпается давний инстинкт. Поэтому и «добрый вечер» шепотом в затылок… Понимаете! Я ведь совсем не такой… Да и меня к вам привело серьезное беспокойство… У меня ведь тут никого нет… Вы, да еще парочка старых коллег, с которыми изредка вижусь… А голова работает, информацию обрабатывать меня научили хорошо, а с обработанной информацией больше идти некуда и не к кому…
– А в СБУ? – пошутил Алик, поднося свою рюмку ко рту.
Рябцев отмахнулся левой рукой.
– Дела ведь серьезные… Давайте выпьем!
Они выпили, Алик вывалил себе на тарелку морской капусты. Давно он ее не ел. Должно быть, с советского времени. Тогда, в последние годы советской власти, морская капуста продавалась везде и была почти единственными
