вновь поклонился, пятясь, как это было принято здесь, покинул кабинет, аккуратно закрыв за собой двери.
Лариса же спустилась в комнату матери.
Дернула за ручку, та была закрыта.
Девушка позвала:
– Мама, открой! Это я!
– Доча?.. Подожди, милая, немного, я сейчас открою!
В комнате послышалось какое-то движение. Дверь отворилась.
Лариса сразу обратила внимание на то, как бледна и неспокойна мать.
– Что с тобой, мама? Ты так сильно расстроилась?
Алла выглянула в коридор, убедилась, что кроме дочери в нем никого нет, пригласила:
– Заходи, Лара!
Лариса вошла в скудно обставленную комнату. Мать усадила ее в кресло у окна, сама опустилась на колени перед дочерью:
– Ты прости меня, Лариса, что устроила тебе судьбу такую… не перебивай, пожалуйста… я хотела, как лучше, а вышло вот как! Послушай мать свою! Этот… отчим твой, Габрелия, разрешил тебе последнее свидание с Сережей?
– Да! И сегодня вечером, и завтра! Правда, здесь, под его контролем. Я не хочу уезжать в неизвестность, мама, я не хочу жить с каким-то Юсупом, я не хочу оставлять тебя одну, и я люблю Сережу!
– Тише, дочка, здесь и стены имеют уши! Знаю я все и понимаю тебя, потому послушай моего совета. Но перед этим, подожди…
Мать встала, прошла к шифоньеру, недолго покопалась в белье, достала свернутые спортивные брюки. Развернула их. Внутри лежал газовый револьвер, пачка долларовых купюр разного достоинства, перстень с рубином, еще несколько драгоценных украшений.
Лариса удивленно смотрела на действия матери, ничего не понимая.
– …Дочка, возьми все это. И сегодня же вечером, слышишь, сегодня же, беги с Сережей отсюда. Бегом, через лес к трассе! Ближе к посту ГАИ. И через центральный вход. Сергей должен из газового пистолета вывести из строя охрану и забрать боевое оружие. Тогда отчим не пошлет погоню.
– Почему?
– Потому, что до поста не далее километра, и если Сережа выстрелит из автомата вверх, это услышат милиционеры, которые тут же поднимут тревогу. Габрелия испугается шума! А вы за постом ловите попутку, и в город. Куда угодно, лишь бы подальше отсюда. Деньги помогут вам на первое время, продадите драгоценности. Ну а дальше все в руках господа! Будет трудно, идите в ФСБ. Только в ФСБ. Не вздумайте в милицию, там у него свои люди. Главное, сегодня же беги отсюда, дочка, иначе завтра может оказаться поздно, и ты станешь такой же рабыней, как и я. Отчим продает тебя, преследуя свои цели. Ему и семья-то русская нужна была, чтобы обосноваться здесь, в России. И здесь творить дела свои грязные. Ты поняла меня, Лариса?
– Я все поняла, мама! А как же ты?
Алла встала, подошла к окну, замерла перед ним, вглядываясь куда-то в даль, тихо проговорила:
– За меня, дочка, не волнуйся. Со мной хуже, чем было, уже не будет…
Она повернулась к дочери.
– Иди ко мне, родная!
– Мама!
Они обнялись,
