те редкие моменты, когда он вел себя как беспечный мальчишка; слишком уж часто он бывал чрезмерно серьезен.
– Господа, – не останавливаясь, поприветствовал он гвардейцев перед дверями.
Я преодолела почти половину коридора, когда мои туфли подложили мне свинью.
– Максон, стой, – выдохнула я. – Мне за тобой не угнаться!
– Идем, идем, тебе там понравится, – нетерпеливо потянул меня за руку он. Потом все-таки замедлил шаг, но ему явно не терпелось поскорее оказаться там, куда мы мчались.
Мы двигались в направлении северного коридора, в ту часть дворца, где снимались «Вести», но свернули на лестницу, немного не доходя до нее. Чем выше мы поднимались, тем труднее мне было сдерживать свое любопытство.
– Куда мы идем?
Он обернулся ко мне и мгновенно посерьезнел.
– Ты должна поклясться, что никогда никому не расскажешь про эту комнату. О ее существовании известно только немногочисленным членам семьи и горстке охранников.
Я была заинтригована донельзя.
– Клянусь, буду нема как рыба.
Мы поднялись на самый верх, и Максон открыл передо мной дверь. Потом снова взял за руку и потащил по коридору, пока наконец мы не очутились перед стеной, большую часть которой занимала великолепная картина. Максон оглянулся по сторонам, чтобы убедиться, что поблизости никого нет. Потом нащупал что-то за дальним углом рамы. Раздался негромкий щелчок, и картина поехала в сторону.
Я ахнула. Максон ухмыльнулся.
За картиной обнаружилась дверца, не доходившая до пола. На ней было несколько кнопок, как на телефоне. Максон набрал какую-то комбинацию цифр. Что-то негромко запищало, принц нажал на ручку и обернулся:
– Позволь, я помогу тебе. Здесь довольно высокая ступенька.
Он протянул мне руку и сделал знак идти первой.
Я была поражена.
По стенам лишенной окон комнаты тянулись забитые древними книгами полки. На двух из них стояли фолианты со странными красными полосами на корешках. У одной стены я увидела объемистый атлас, открытый на странице с каким-то незнакомым мне государством. В центре высился стол с горой книг. Такое впечатление, что кто-то недавно приготовил их и собирался за ними вернуться. Еще одну стену занимал утопленный широкий экран, похожий на телевизионный.
– Что это за красные полосы? – спросила я с любопытством.
– Это запрещенные книги. Насколько нам известно, это могут быть единственные уцелевшие экземпляры во всей Иллеа.
Я обернулась к нему, взглядом прося о том, что не решалась произнести вслух.
– Да, ты можешь на них взглянуть, – сказал он таким тоном, который намекал, что своей просьбой я ставлю его в неудобное положение. Однако, судя по выражению лица, он надеялся, что я его об этом попрошу.
Очень осторожно я взяла с полки книгу, страшась случайно повредить уникальное сокровище. Перевернув несколько страниц, сразу же поставила ее обратно. Слишком велико было мое
