почему ты никак не отследил Московскую Зону, ты что, думаешь, ее просто так сделали? – Сема положил карты на стол и внимательно и строго посмотрел в глаза Грише.
– Принеси-ка нам орешков, – отослал секретаря Исакович, понимая, что сейчас будет озвучено что-то очень важное, и недовольно буркнул: – С каких пор ты при моих слугах о делах говорить начал?
– А еще никаких дел не было. А секретарь твой все равно через час будет рыть в сети все про Зону, так что никаких сливов пока не было, – спокойно объяснил Мутник.
Гриша молча пожевал ус, что он делал в минуты особого волнения. Если Мутник говорит о чем-то Исаковичу неизвестном, значит, он, Гриша, где-то что-то продолбал. Исакович отхлебнул портвейн из стакана, уже порядочно залапанного сладкими пальцами, и произнес:
– Так что там у тебя с этой Зоной?
– У меня с Зоной все пучком, а вот ты, дорогой Гриша, крайних пасешь. Ты что, думаешь, Зона это просто так?
– Я всегда думал, что это природная катастрофа, – ответил Исакович. – И что там жить нельзя.
– Думал он! Гриша, это ты у меня природная катастрофа. Зона – это новое устройство мира. И ты что, думаешь, вот так всю Москву закрыли на замок и отдали на откуп мутантам?
– Так, Сема, давай по делу, да? – Терпение Исаковича лопнуло. – Или ты таки меня хочешь, как нашкодившего кутенка, носом в лужу тыкать?
– Гриша, дорогой мой, я хочу твоего процветания. Мы с ребятами поняли, что ты не просек фишку, вот меня и попросили тебя просветить. Ты слишком много времени сидишь тут на яхте, мало лазишь в интернет и вообще не бываешь дома. А это неправильно.
– Не нуди, давай конкретно.
Гриша позвонил в золотой колокольчик, который все время стоял на столе. На звук прибежал слуга. Исакович сделал жест, обведя стоящее на столе вялой ладонью. Слуга все прекрасно понял. Через секунду на столике уже сверкала бутылка виски и стояла коробка дорогих сигар. Время ностальгировать кончилось, и серьезные разговоры нужно говорить под серьезные напитки.
– А конкретно, – Сема, отставив ненавистный ему в действительности портвейн, сделал большой глоток виски, – то, что надо прорабатывать Москву.
– И что там прорабатывать? Разбитые стекла и кирпичи перепродавать? Или что там еще осталось?
– Ой, Гриша, ты таки тут расслабился, – сверкнул золотым зубом Мутник. – Одни только редкоземельные металлы, брошенные НИИ химии поверхности, тянут на полтора лярда. За половину этой суммы тебя наши любимые вооруженные силы туда отвезут и оттуда привезут.
– Дорого.
– А ты не плати вперед. Пацан, что ли? Но не в том, если честно, сокровища Москвы. Москва как была местом, где вертятся деньги, так и осталась.
– Ага, на прием в Кремль надо только пойти, да?
– Ну, ты очень близок к истине, Гриша, очень, – улыбнулся Мутник. – Где ты только такой вискарь хороший покупаешь? Дай адресок.
– Дам, потом. – Грише было не до шуток, он не мог уловить
