завтрака мы собрались ехать в клуб. Судя по названию, можно предположить, что это одно из тех самых мест, где легко склеить девку, искренне презирающую элементарные нормы морали и нравственности на радость любителям лёгкой наживы, если вы понимаете, о чём я.
– Поехали! На месте разберемся, что это за место! – раздраженно крикнул Авалон, когда я вставил ключи в замок зажигания.
Да, бес же знает обо всем, что происходит в моей голове. Никак не привыкну…
– Я смотрю, ты не в духе?
– Немного, – буркнул Авалон. – Поставил вчера три котелка на Вечернемудозвонова, думал, что у него сразу язык оторвется, а он, гад, минут пять провисел! Ох уж это долбаное пари!
– Что за котелки? А!
Вспомнил! Забавная, значится в аду валюта. Мне казалось, субстанция, производимая Сатаной, должна и пахнуть чуть более, чем ужасно. А оно… оно благоухает!
– Ой! – повернулся Авалон, глазевший в окно на проезжую часть. – Субстанция, вишь чего! Да это амброзия, а ты, Алексей дурак!
– Может и дурак, а всё же говно себе в лоб не втираю, в отличие от некоторых. И не потребляю любым иным способом.
– Правда что ли?! – ехидно скривился бес. – Да ты сегодня целую тарелку отборного дерьма спорол со сметанкою! Как думаешь, сколько обещанной баранины в твоих пельмешках? А? Сейчас я тебе расскажу, из чего делается это «Лосиное ушко»!
Авалон рассказывал о производственном процессе обстоятельно, так обстоятельно, что меня чуть не вырвало. Бес подробно описывал каждый этап, уделяя особое внимание составу пельмешек. Я до сих пор уверен – его рассказ от и до враньё! По словам Авалона, в «Лосином ушке» нет разве что слёз девственников, золота нацистов и поросячьих хвосто… а нет, последнее… ладно, не будем об этом.
Мы остановились у трехэтажного кирпичного здания, с которого осыпалась штукатурка. Восьмой дом по улице Грибоедова спрятался от любопытных глаз во дворах. Я вышел из машины, захлопнув дверь. Бес оглядывался по сторонам, читая матюги на стенах домов, написанные краской. Возможно, слово «хуй» и другие бранные эпитеты, сохранившиеся на кусках штукатурки, лет через тысячу будет изучать целая команда ученых, занимающихся расшифровкой наскальной живописи. Тысяч через пять лет так и будет, уверен.
Кажется, мы пришли. А клубец-то не маленький – раньше это был двухподъездный трехэтажный дом! Судя по вывеске «Сладость», заказчик кражи трудился в почётной должности охранника именно здесь.
Я подошел к тяжелым металлическим дверям и дернул за ручку. Массивная дверь не сдвинулась ни на миллиметр. Может еще дернуть посильнее?…
– Может, в домофон позвонишь, – предложил Авалон, показав на вызывную панель.
– Так, погоди, – задумался я. – Чего нажимать…
– Алексей, ты – дурак? Нажимай и спрашивай Мишу Туза!
– Да я не про то! Ну, найдем мы этого Туза и дальше что?
– Дальше… – помедлил бес, – дальше мы
