ваша – знатная стряпуха, – обмолвился Фёдор Гаврилович, испробовав принесенных щей.
– А как она умеет ткать да вышивать! – проговорил бортник Андрей. – Мастерица она у меня, – затейница! Сия скатёрочка – ее работа…
Фёдор Гаврилович сразу, как сел за стол, приметил дивную скатерть. Загляденье! Красота неописуемая! Словно на ладони – княжий терем в окружении церквей со златыми куполами. У подножия холма река несёт свои воды, а на берегу её раскинулись посадские избы, окаймляя торговую площадь – купеческие ряды с заморскими товарами. Того гляди оживёт сей чудный образ, и услышит Фёдор Гаврилович плеск воды в реке, пение птиц и шум торга.
– И впрямь мастерица, – вымолвил он, открыв рот от удивленья.
– Жаль будет расставаться с такой дочерью, – вздохнул бортник Андрей.
– Да, но чему быть, того не миновать! Господь установил сей порядок, – говорил Фёдор Гаврилович, а Иван поддакивал ему. Дарья, между тем, сидела в сторонке, не встревая в мужской разговор. Василий тоже молчал, украдкой поглядывая на неё. Когда Иван Гаврилович осушил третью медовую чарку, Андрей кивнул сыну:
– Митя, ступай, принеси-ка ставленого!
Димитрий скрылся в чулане, а вернулся со штофом, наливая в чарки гостям нового мёда. Испробовав его, Иван Гаврилович воскликнул:
– Славно! Изрядный мёд. Вкус отменный!
– Сей напиток, – молвил Андрей, – мы поставляем в Москву: князь Иван Данилович вельми доволен! Кстати, ту смоляную бочку, что ставил в землю отец мой, Царствие ему Небесное, вынимал я десять лет спустя.
– Знатные у нас будут сродники, – шепнул Иван Гаврилович брату на ухо. – С князьями знаются!
Вскоре сваты захмелели. Бортник Андрей потчевал гостей, а сам не притрагивался к чарке.
– Пора нам, в путь-дорогу, – сказал, наконец, Фёдор Гаврилович. Но едва он поднялся с почётного места своего, как ухватился за стол, чтобы не упасть.
– Оставайтесь у нас, гости дорогие, места всем хватит, – пряча улыбку в уголках губ, промолвил бортник Андрей.
Дарья постелила на лавках перины для гостей, – они улеглись, и вскоре стены избы сотряслись от дружного мужицкого храпа. Димитрий полез на полати. Василий остался за столом, ожидая слова хозяина дома. Бортник Андрей окинул его долгим строгим взглядом:
– Теперича пришло время и для разговора. Дарья, поди сюда.
Девица встрепенулась и оказалась подле отца своего.
– Я не ведаю, – продолжал бортник Андрей, – чем ты приглянулся моей дочери… Дарья мудра не по годам и зело похожа на свою мать. Она желает выйти замуж за тебя. Я же не пойду супротив её воли! И то правда, что засиделась она в девках. Соседи посмеиваются. Но знай, коли обидишь дщерь мою хоть однажды, пощады от меня не жди!
– Люба она мне. Я беречь буду её – голубку мою, – негромко отозвался Василий.
– Что ж, так тому и быть, – угрюмо промолвил Андрей. – Подойди.
Он
