своего. Раздаёт княгиня милостыню щедрую, всякий воскресный день в собор Богородицы является у отца духовного исповедаться. Не знает княгиня, не ведает, что такое жизнь народная, трудовая жизнь!
Настаёт, однако ж, час, что роднит княгиню с крестьянкою. Родовые страдания – общий бабий крест! «В муках рожать будешь ты за падение в грех», – таков удел дочерей Евы. Единый порядок установлен для тех, кто призван даровать жизнь. В часы страданий княгиня теряет личину своего прежнего величия. Боль невыносима, и она в малодушии помышляет о смерти. Слёзы градом катятся по лицу её, – она призывает на помощь свою матушку. Силы постепенно покидают её…
– Я не могу больше, – кричит она. – Не могу!
– Потерпи чуток, княгинюшка. Твоё дитя на свет Божий просится. Немного ужо осталось, – успокаивает её повитуха. – Ну же, тужься!
И вот, наконец, настаёт тот счастливый миг, когда повитуха перерезает пуповину и показывает родильнице младенца.
– Сын! – громко объявляет она. Тогда княгиня с чувством исполненного долга забывается глубоким сном. Сего младенца окрестят Димитрием в честь великомученика Дмитрия Солунского…
Дарья дщерь Андреева тоже отмучилась… Радостный Василий спеленал долгожданного сына в свою старую рубаху и положил его в люльку. Теперь он настоящий мужчина, ибо родил сына, который с отцом станет пахать, боронить да сеять! Василий качал люльку, а крохотный младенец глядел на него своими тёмными глазками и вдруг заплакал.
– Я покормлю его, – слабым голосом промолвила Дарья. Василий поднёс к ней дитя. Младенец прильнул к материнской груди. «Теперича у нас всё будет хорошо!», – думал Василий, с надеждой глядя в будущее. Но… человек предполагает, а Бог располагает!
Этой крестьянской семье, как и многим другим на Руси, предстояло пройти сквозь страшное испытание моровой язвой…
1353 год. Село Воскресенское.
Скрипнула дверца. В красное оконце месяц светит ясный. Дарья переступает порог избы. Глядь – на столе гроб стоит… Заныло сердце женщины, – она ни жива, ни мертва подходит к столу и вздрагивает: в гробу лежит муж её, облачённый в белую пелену. Страх подкрался и ухватил за горло – тяжко дышать стало, а ноженьки подкашиваются, – вот-вот упадёт Дарья. Василий с печатью смерти на челе вдруг открывает глаза, подымается из гроба и говорит: «Прости меня, голубка моя!»
Дарья зычно крикнула и… проснулась. Глядь – муж рядом на постели лежит, спит беспробудным сном. «Смерть в сей дом постучалась… – подумала женщина. – Незваная гостья одна не уйдёт! Что ж теперь нас ждёт?» Наутро Василий сказал жене:
– От Марьи что-то давно не слыхать вестей, – надобно проведать сестрицу. Приготовь-ка гостинцы. Поеду ныне в Покровское.
Пошёл он кобылку запрягать. Дарья, меж тем, пирогов собрала в узелок и проводила мужа до ворот. Потом воротилась в избу. И тяжко вдруг стало на душе у неё. Глядит Дарья, как старшая Глашка с маленьким Ванечкой играет. Отец смастерил для любимого сына лошадку-качалку.
