тот самый вкусный корм, от которого Тира более не отворачивалась. Днем дозволялось свободно гулять по ферме, а ночью женщина все же отводила собаку в сарай и запирала до утра. Впрочем, Тира не возражала. Она приближалась к тому моменту, когда ей самой хотелось искать уединения. К тому же в углу сарая ею уже был заготовлен подкоп – так, на всякий случай.
Когда родились щенки, женщина была обеспокоена за Тиру и ее приплод. На все призывы вернуть собаку в лабораторию человек возражал, что естественные условия – самое лучшее, и не нужно ничего придумывать.
Через неделю после рождения щенков на территорию ворвались военные. Они согнали всех людей к машинам и принялись крушить все подряд, сжигали постройки, скот, стреляли в собак и вообще во все, что двигалось по территории. Если бы на ферме и рядом обитали птицы, их постарались бы уничтожить всех. Но птиц над степью не появлялось уже давно.
Люди в противогазах бережно отнеслись только к содержимому лаборатории. Вынесли из нее все до малейшего предмета, и только потом изнутри и снаружи облили деревянное здание бензином и подожгли.
Из всех животных на ферме выжили только они двое – Тира и ее щенок. Неизвестно, что здесь сыграло больше, случайность или перст судьбы. Возможно, только для того дряхлой суке и давалась жизнь, чтобы выкормить и взрастить единственного уцелевшего щенка, носившего в себе тайну человеческого вмешательства. Благо степь начинала выходить из спячки, всякой мелкоты стало вдоволь, а Тире всего-то нужно было – вспомнить повадки хищного зверя, который жил в ней и никогда не исчезал до конца.
К сгоревшей ферме сука не приближалась: не позволял тот «запах», связанный с трагедией, и никуда не девшийся. Но и удаляться от фермы Тира боялась, как будто надеялась, что когда-нибудь сюда вернется та женщина, заботившаяся о ней.
Острый «запах» с фермы напоминал Тире дух чужих людей, уничтоживших все, что она любила, и что составляло ее жизнь. И когда в один из дней сука с уже хорошо подросшим щенком направлялась к речке, чтобы поохотиться на ящериц, расплодившихся вдоль обрывистых склонов, и внезапно наткнулась на человека, исходившая от него смесь запахов резины, металла и сгоревшего пороха заставила ее вспомнить тот жуткий страх, который вынудил ее бежать, прихватив с собой щенка. Этот запах опасности и не позволил Тире быстро привыкнуть к чужаку, к тому же она всегда чуралась людей.
Напротив, с особым любопытством к двуногому отнесся ее щенок, у него не возникало никаких дурных предчувствий. Так, через их начавшуюся дружбу, постепенно и к Тире вернулось желание быть ближе к человеку, которого она теперь оценила в качестве главного добытчика и вожака.
2
Устав от беготни за бабочками, Грозный приплелся к человеку и, сидя у порога, наблюдал за тем, как тот что-то делает за столом. Со дня их встречи щенок уже заметно подрос и здорово походил на мать, разве что не был еще таким курчавым, как Тира, и куцая бороденка у него была смешная. Весь он казался несерьезным, но вот темные бусины глаз под начинающими
