голосом (кто бы сомневался) Прокрута Нахаповича.
– Как ты мог подумать, брат? Но за спиной не стой. Лучше принеси сюда Незагроша. Итак, господин кудесник, теперь поговорим спокойно, – обратился к Сударому Захап, снимая маску. Даже при слабом освещении единственного горевшего в студии кристалла было видно, что на щеках у него темнеют следы пощечин. – Может, попробуете объяснить, что за мерзость я получил за свои деньги?
– Портрет, выполненный по новейшей методе, – произнес сквозь стиснутые зубы Сударый. – В точности то, что просили.
– А я думаю, что ты, мерзавец, взял мои деньги, а потом принял заказ от вот этого негодяя! – воскликнул Захап, указывая на волочимого Прокрутом Молчунова.
– Верно! – подхватил Прокрут, бросая слабо шевелившегося зятя на пол. – Я видел, как ты в его повозку садился!
– А сами вы что у алхимической лавки делали? – осведомился Сударый.
– И правда, что ты там делал? – повернулся к брату Захап. – Тоже хотел особый заказ разместить? Я тебе еще все припомню, – туманно пообещал он, разумея, видимо, что-то из увиденного на портрете. – Но сначала ты, кудесник, ты мне ответишь за эту мерзкую картину…
Сударый напрягся. Толком испугаться он не успел, слишком быстро все произошло, да и не укладывалось в голове, чтобы два человека из высшего общества, в руках которых и власть, и деньги, и влияние, решились на грязную физическую расправу. Но в тот миг, когда оба Рукомоева вынули из карманов складные ножи, он ясно осознал серьезность их намерений. Потому они и пришли лично, без слуг, да еще в этих дурацких карнавальных масках с блесточками, чтобы сделать все без свидетелей.
Сталь сверкнула в тусклом свете кристалла и вдруг выпала из руки старшего Рукомоева. Стремительная серая молния пролетела между связанным оптографом и высокопоставленными преступниками. Два удара – и оба растянулись на полу. Молния замерла над поверженными врагами, и только теперь Сударый сумел ее рассмотреть.
– Персефоний! Слава богу, ты как нельзя более вовремя. Спасибо тебе!
– Ну что вы, Непеняй Зазеркальевич, – отозвался упырь, разрывая путы на руках оптографа. – Кто на моем месте поступил бы иначе? Э, да вас крепко приложили! Вы не вставайте, посидите, я с ними сам разберусь.
– Вы об этом еще пожалеете, – посулил Захап, который, кряхтя, поднимался с пола. – Нападение упыря на секретаря губернатора – такое вам с рук не сойдет!
– Защита собственности от неизвестных грабителей, – поправил упырь, заталкивая упавшую маску Захапу в нагрудный карман. – В отделе по борьбе с бандитизмом хорошие маги, они легко установят, кто нападал, а кто защищался. Суд, я слышал, у вас на содержании, но вы на это не надейтесь. Если попробуете возбудить процесс, мы непременно предъявим общественности причину, гхм… конфликта. Весь Спросонск увидит роскошный портрет вашего милого семейства.
– Портрет уничтожен, можешь не беспокоиться, нежить поганая! – заверил Прокрут.
– Зато
