отоплением. Греется воздух над городом, греется.
Юркнув в приоткрывшуюся переднюю дверь, Кобылин устроился в кресле и поставил на коленки огромный рюкзак, что глухо звякнул.
– Что там у тебя? – водила кивнул на сумку. – Бухло?
– Инструмент, – отозвался Кобылин. – Надо помочь корешу с ремонтом. А то не дождешься от него поляны.
– Помочь – дело хорошее, – одобрительно отозвался Костян, заводя машину.
Кобылин поерзал на холодном сиденье, устраиваясь поудобнее, и спрятал руки в карманы куртки. Похоже, в машине еще холодней, чем на улице. Железная тачка промерзла насквозь, и казалось, еще немного, и воздух внутри нее кристаллизуется.
– Ничего, сейчас нагреется, – буркнул Костян, и двигатель «Нивы» взревел.
Кобылин шмыгнул носом и притих, пытаясь согреться. Костян тем временем оставил двигатель включенным, чтобы прогрелся, а сам выскочил из машины и, утопая по колено в снегу, бросился к ларьку. Вернулся он минут через пять. Из кармана куртки у него торчал блок сигарет, а под мышкой он держал большую штыковую лопату.
– Пригодится, – буркнул он, бросая ее на заднее сиденье. – А то края там дикие, всякое может быть.
– Может, поедем? – предложил окоченевший Кобылин.
Костян глянул на приборы, нахмурился, потом со вздохом вытащил из-за плеча ремень и пристегнулся.
– И ты пристегнись, – бросил он пассажиру. – А то тут такие кочки, не ровен час еще головой в лобовуху воткнешься.
Пока Кобылин возился с ремнем, Костян тронул машину с места, и та, надсадно ревя мотором, стала перекатываться по сугробам. Потом выбралась на площадку у остановки и пошла ровнее. Алексей справился с ремнем, а «Нива», набирая скорость, устремилась по наезженной дороге, уходившей в лес.
– Я, пожалуй, покемарю, Кость, – сказал Кобылин, обнимая свой рюкзак и устраиваясь на нем щекой. – Ты разбуди, если что.
– Ну попробуй, – водила хмыкнул. – Если уснешь по такой дороге-то.
– Не выспался, – признался Кобылин, – рано очень выехал.
– Оно и видно, – разочарованно буркнул водила, рассчитывавший скоротать дорогу за разговорами.
Кобылин даже ответить не успел, – уснул, как только его щека коснулась рюкзака.
Проснулся Кобылин оттого, что в мире что-то переменилось. Дернулся, вскинул голову и только тогда сообразил, что машина стоит, тихо рыча двигателем, пущенным вхолостую.
Алексей скосил глаза на водительское место – Костяна на сиденье не оказалось. Брошенный руль, обернутый замшей, был свернут набок, а в замке зажигания покачивались ключи с черным брелоком. Распрямившись, Кобылин машинально сунул руку в широкий рукав, где за подкладкой прятался длинный нож, но тут заметил шофера. Он стоял перед машиной и всматривался в пустую дорогу, что тянулась сквозь высокий хвойный лес узкой бесконечной полосой. Оттянув пальцем левый рукав, Алексей бросил
