наделить магией жертву только для того, чтобы затем испепелить ее? Такие насторожи не только вести отсылают, они подобны самострелу!
– Самострелу? – не понял Вентер. – И чем выстрелит этот волк? Прикушенным языком? Или собственными когтями? Или камнями, которыми забита его пасть? Тропа, куда смотрит эта зверюга, здесь в двух десятках шагов, но до отряда их еще двести! А перед нами полудохлая псина. Король Тотус с ножом выходил против горного барса! Он же сказал, что мы должны рвать поставленные силки! Или мы боимся? Войны никакой нет, через лигу стоят дозоры. Ни один сторожевой дым не чернит небо!
– Так-то оно так, но… – затосковал Окулус. – В самом деле береста на лапах… И камни во рту волка мне не нравятся. Не могу разглядеть, но что-то начертано и на них.
– Так вытащи их и прочти! – повысил голос Вентер.
– Нельзя, – сгорбился Окулус. – Сожжет меня, вмиг сожжет. Всегда бьет в того, кто управляется с мумом. А мне не снести удара, я не орденский маг.
– А что делать, чтобы не сожгло? – скрипнул зубами Вентер.
– Может быть, убить животное? – попятился Окулус. – Весточка отправится, конечно, но король ведь сказал, что мы должны рвать силки? Да и двести шагов еще до отряда. Это далеко!
– Так убей! – рявкнул Вентер.
– Что-то свербит внутри, – признался Окулус. – Мы-то не за двести шагов… Лучше бы объехать. Думаю, пару лиг в сторону, и все обошлось бы. На вид заклинание простенькое, но простота его, как простота лаписской стали – нет прочнее ее в Анкиде.
– Да хватит уже болтать! – спрыгнул с лошади Вентер. – Двести шагов – далеко, а объезжать, так за пару лиг!
– Закройся! – прошелестел над ухом Камы Сор.
Заклинание и в самом деле казалось простым. Да, силы оно накопило предостаточно, зверь мучился несколько часов, и осиновые колышки добавили ему муки, и камни тоже были непростыми, но главным все же казалось не это. Сквозь простоту магического плетения и весть, которая невидимо висела на заклинании, словно готовая сорваться капля росы, и в самом деле проглядывало еще что-то. Что-то, что заставило Каму оцепенеть, а затем собраться и медленно свернуться клубком. В собственной голове свернуться, подобрать под себя лапки, как это делает оставленный под елкой зайчишка. Прижаться к траве, замолчать, затаить дыхание и, словно перед ударом урагана, вцепиться в то, что было поблизости, в собственную гнедую. Прильнуть к ней, попросить у нее защиты, соединиться с животным в одно целое. Так, как ее учил Сор, учил Окулус и ее собственное, до конца еще не понятое и не исследованное нутро.
– На! – ткнул мечом в загривок волка Вентер.
И в то же мгновение меч мастера заледенел, да так, что Вентер заорал, не в силах его отодрать от ладони, а затем из раздираемой пламенем пасти зверя ударили две молнии – одна в Каму, а другая прочертила слепящий зигзаг в сторону
