style="font-size:15px;"> – Ах да, конечно! – Тендрис выпрямился в седле. – Испытание глушью, не так ли?
– Да, брат.
– Да уж, не завидую я вашему ордену с его испытаниями! – Тендрис сочувственно улыбнулся. – А вы вспоминаете свои испытания, брат? – спросил он у Макрила.
– Только в кошмарах.
Макрил кружил по поляне, не отрывая глаз от земли, время от времени присаживаясь, чтобы получше разглядеть какой-то след на снегу. Ваэлин видел, как мастер Хутрил делает то же самое, но куда изящнее. Когда Хутрил шел по следу, он излучал вдумчивое спокойствие. Макрил был полной его противоположностью: подвижный, дерганый, беспокойный.
Скрип снега под копытами возвестил о прибытии еще трех братьев Четвертого ордена. Все они были на азраэльских гунтерах, как и Тендрис, и все выглядели суровыми и закаленными, как люди, которые большую часть жизни проводят на охоте. Когда Тендрис представил Ваэлина, все трое приветствовали мальчика коротким взмахом руки и принялись прочесывать местность вокруг.
– Должно быть, они проходили здесь, – сказал им Тендрис. – Псы, наверно, почуяли что-то еще, кроме сытного обеда в лице нашего юного брата.
– А нельзя ли спросить, брат, что вы ищете? – осведомился Ваэлин.
– Погибель нашего Королевства и нашей Веры, Ваэлин, – печально ответил Тендрис. – Мы ищем Неверных. Это труд, возложенный на меня и присутствующих здесь братьев. Мы охотимся на тех, кто стремится отложиться от Веры. Ты, быть может, удивишься, что бывают подобные люди, но поверь мне: они существуют.
– Тут ничего нет, – сказал Макрил. – Никаких следов, ничего, что могли бы почуять собаки.
Он пробрался через высокий сугроб и подошел вплотную к Ваэлину.
– Кроме тебя, брат.
Ваэлин нахмурился.
– С чего бы собакам преследовать меня?
– Ты никого не встречал во время своего испытания? – спросил Тендрис. – Например, мужчину с девушкой?
– Эрлина и Селлу?
Макрил с Тендрисом переглянулись.
– Когда? – требовательно спросил Макрил.
– Позавчера вечером.
Ваэлин гордился тем, как гладко он лжет: нечестность давалась ему все лучше.
– Шел сильный снег, они нуждались в убежище. Я приютил их у себя в шалаше.
Он взглянул на Тендриса.
– Я поступил дурно, брат?
– В доброте и щедрости нет ничего дурного, Ваэлин.
Тендрис улыбнулся. Ваэлина слегка встревожило то, что улыбка выглядела искренней.
– Они по-прежнему у тебя в шалаше?
– Нет, ушли на следующее утро. Они почти ничего не говорили, девушка вообще молчала.
Макрил невесело хмыкнул.
– Она не может говорить, малый.
– Она подарила мне вот это, – Ваэлин вытащил из-под рубашки шелковый платок Селлы. – В благодарность, так сказал ее спутник. Я решил, что не будет ничего дурного в том, чтобы его взять. Он совсем
