привело сюда?" Дианетик сконфузился. Видно было, что клиринг и одитинг он еще не прошел либо прошел недобросовестно. Он стал мне неинтересен. Я спросил у проходившей мимо хозяйки, а нормально ли, вообще, устраивать солянки и капустники из представителей столь разных культур. На что она, не задумываясь, ответила: "Глупо быть на пиру, где стол ломится от яств, и довольствоваться одним лишь блюдом". Я по достоинству оценил такую образность. Все синекдохи и экивоки были на месте, хотя и чувствовалось, что, скорее всего, это была домашняя заготовка. Затем я поинтересовался, а будут ли в программе сатанисты. С приношением жертвы, отрезанием чьей-либо головы (у меня даже была кандидатура – один из медиумов, который мрачно смотрел на меня и не сводил с меня глаз с самого моего появления) и обрызгиванием кровью всех желающих. На что она ответила, что следующую конференцию я могу организовать сам и пригласить всех, кого посчитаю нужным. На сцене тем временем суетился какой-то мрачный мужчина. Он расставлял полукругом стулья. Я грешным делом подумал, что сейчас начнутся какие-нибудь "демонические медитации" Ошо, но все оказалось еще хуже.
Началось второе отделение. Мрачный мужчина начал "привязывать" вызванных им специально для этого случая мертвых к живым. В качестве мертвых согласились поучаствовать два йога и один тантрик с длинными засаленными волосами. В роли живых – какой-то неопознанный бородатый учитель со своим другом (очевидно – учеником) и один из медиумов. Но медиуму было отказано в этом счастье. Видимо, он оказался недостаточно жив. Сконфуженный, он сел на место. Его заменила какая-то бабушка, которая до этого все подробно конспектировала. Итак, "живые" должны были попросить прощения у "мертвых" и таким образом решить все свои, а заодно и наши проблемы.
Загробным голосом мужчина начал ворожить. А все эти матери и отцы мира, трижды посвященные и четырежды просветленные, сидели и слушали его с открытыми ртами. Видно было, что счетчик уровней уже пожалел, что не умер в первом отделении. Любитель деревьев зачах окончательно. Он сидел, из последних сил вжавшись в свой стул, обхватив его руками и ногами, и, очевидно, пытаясь вытянуть из засохшего стула хоть какую-то энергию. Вдруг ведущий тихим голосом, чтобы не разрушать свое же шаманство, опрометчиво спросил, нет ли у кого-нибудь вопросов по сути происходящего. Ему, по-видимому, хотелось понять, достаточно ли он контролирует аудиторию и продолжать ли шаманить дальше или уже хватит. Но не тут-то было! Я решил положить конец этому беспределу и нарочито резким и громким голосом спросил, а что делать, если ко мне вдруг привяжется какая-нибудь бабуля, вытащенная этим умельцем с того света, и не захочет потом возвращаться назад. Мой вопрос произвел эффект разорвавшейся бомбы. Очнулись не только "мертвые" на сцене, но и живые в зале. Все как один уставились на меня. Чародей пытался изобразить улыбку и с ненавистью смотрел мне в глаза. В конце концов, он овладел собой и предложил мне покинуть зал или не мешать ему. Я решил, что на сегодня
